Примерно в то время, когда Андрей Ласковин покинул квартиру своего учителя, в загородном доме, удаленном примерно на пятьдесят километров от черты города, раздался телефонный звонок.

      – Это Сипякин! – проворчало в трубке.– Хозяина позови!

      – А… Конь,– отозвался мужской голос.– Занят он. Завтра звони!

      – Занят? – недовольно произнес Сипякин.– Ну тогда… тогда передай ему, что тот, о ком мы говорили, ну, он знает, в общем…

      – Я в курсе, Конь,– сказал мужской голос.– Короче!

      – Ну так передай: мужик настроен серьезно, крепко завелся, пусть имеет в виду!

      – Насколько крепко? – Собеседник Сипякина не скрывал насмешки.– Торчком? Ладно, Конь, мы имеем. Спасибо, что предупредил! – Мужчина на другом конце линии расхохотался и бросил трубку.

      – Коз-зел! – злобно процедил Сипякин, услышав короткие гудки.– Ну что уставился? – рыкнул он на телохранителя, кривящего губы.

      – Подставляешь своего! – сказал Абрек, выдвинув вперед и без того внушительную челюсть.

      – Заткни пасть! – рявкнул Сипякин, закашлялся, схватил бутыль «Смирнофф», налил полстакана и разом выплеснул в глотку. Руки у него тряслись.

      – Какой он тебе свой,– уже спокойнее продолжал Конь.– Фраер он!

      – Жалеть будешь,– негромко произнес Абрек.

      – Хорош целку строить! – сердито бросил Сипякин.– Я тоже рискую! Все мы рискуем!

      – Все,– согласился телохранитель.– Только ты жопу свою в кресле прячешь и подняться надеешься. А парня так и так в парашу спустят!

      – Потому что мудак!

      – Потому что честный! – возразил телохранитель.– А ты, Петрович, честных не любишь!

      – Я преданных люблю! – закричал Сипякин.– Преданных! Вроде тебя, кабан! Кончай базар! И позвони этой, Мануэли, пусть приедет! Едздаться хочу!

      – Хрен там,– сказал Абрек.– Мандраж у тебя. Не телка тебе нужна, а седуксен.

      Сипякин хрюкнул.

      – Глянешь на тебя,– сказал он,– говядины кусок! Зачем такой елде мозги, Абрек?

      – Узнаешь. Когда Крепленый тебя раком поставит!

      – Хер! – закричал Сипякин.– Хер он узнает! А узнает – так Тошка меня покроет!

      – Угу. Во всех смыслах. Звонить бляди или передумал?

      – Не звони. Не хрен баксы тратить. Налей мне стопарь и пожрать принеси. Проголодался я! – Он откинулся в кресле, прижмурился.– Я, Абрек,– хозяин жизни! Мне хорошо кушать надо!

      – Мандавошка ты,– проворчал телохранитель и отправился на кухню разогревать пиццу.

      А шеф его тупо уставился в телевизор и долго не мог сообразить, куда пропал звук. Потом вспомнил, взял пульт, и комнату наполнил вой подраненного Хищника.

      – Хер им,– пробурчал Сипякин, обращаясь сразу ко всему миру.– Хер им! Абрек, сука, я же сказал: стопарь налей! Боров