Скучно быть богиней

      Гарт Никс

      Это случилось год назад или чуть больше, насколько я помню. Я возвращался из Ортаона: ездил туда обсуждать книгопечатные работы в монастыре, где это высокое искусство и зародилось. У них до сих пор стоит очень старый пресс и работает преотлично, только вот рассчитан он был на рабскую тягу. Но теперь рабство отменили, и предстояло снять со станка целый ряд элементов, предполагавших механическую стимуляцию, – а это, я вам скажу, непростая задача. Чертежи-то все давно потеряны, так что о назначении некоторых узлов оставалось только гадать.

      Что? Нет, конечно, нет. Я там был не в качестве механика. Я писал отчет о переоборудовании – думал, он выйдет довольно любопытным. Пригодится для одной из столичных газет, а нет, так возьму его главой в книгу, которую как раз начал составлять: всякие интересные механизмы, колдовские предметы и тому подобное.

      Да вы и сами могли бы накропать с дюжину увлекательных страничек, господин Кукол. Слыхал я о вас, слыхал. Даже и читал, если память мне не изменяет. То есть читал о некой колдовской кукле, обладающей поразительным сходством с… где читал? Да, в работах Роргуля и в «Анналах» у Призма. Разумеется, сэр Гервард, там и вам могли бы отвести немало страниц, никак не меньше, чем мастеру Фитцу, надо думать. Но вы предпочитаете осторожность и скрытность, я это уважаю. Нет-нет, я буду осторожен и не стану писать обо всем вообще, без разбору. Да, я осведомлен о вероятных последствиях, в этом нет нужды, мой добрый рыцарь… если вы не против, я бы чуть отодвинулся от этого вашего… неприятно холодит горло, знаете ли, и выглядит бесподобно острым. В самом деле? Каждое утро без выходных по сто раз каждую кромку лезвия, а потом на правильном ремне? Боже, я и понятия не имел. Да я мою бритву так не лелею, хотя у нее, пожалуй, будет поменьше практики… Нет-нет, ничего я не тяну. Имейте терпение. Угрозы меня, поверьте, не вдохновляют, ни вот столечко.

      Как я уже говорил, я возвращался из Ортаона, воспользовавшись услугами Регулярной Безостановочной Тележной дороги. Ехал я в третьем вагоне, потому что терпеть не могу запах моклеков. Кстати, о бритвах: представляете, что это, должно быть, за каторга – брить моклеков? Хотя мне говорили, с ними это достаточно сделать один раз за всю жизнь, а потом шкуру смазывают специальным жиром для предотвращения повторного роста. Да, один раз и одновременно с самой бесчеловечной операцией на свете, хотя там для предотвращения повторного роста делать уже ничего не надо. Ха-ха. Интересно, что дикие мамонты весьма по-доброму привечают беглых моклеков – вроде как двоюродных братьев, у которых жизнь не сложилась. Уж куда лучше, чем мы – своих дальних родственников, скажу я вам.

      Так вот, я ехал в третьем вагоне – по собственному, прошу учесть, выбору, а вовсе не из-за нехватки средств, хотя да, вынужден отметить, и стоимость проезда, и комфорт от головы поезда к хвосту стремительно убывают.