Люби ближнего, как самого себя. Антон Павлович Демиденко
Читать онлайн книгу.
добро, которое является целью благочестия. Желаемое добро превосходит внешнее благочестие, как стадию поиска добра. Внешние правила благочестивого или морального поведения преследуют сверхморальную цель – участие в божественном. Закон, понимаемый как требование изменить самих себя, не может нас мотивировать. Но закон, понимаемый как наша природа, является влечением любви, к которой мы стремимся. Это стремление к воссоединению – дар, благодать, потому что это наше стремление к Богу, данное нам Богом. Благочестивый поступок является не только актом послушания вечному закону, человеческому или божественному. Это ещё и внутренний закон нашего истинного существа, нашей созданной Богом природы, который требует, чтобы мы осуществили то, что из него следует. Неблагочестивое действие – это не столько нарушение одной или нескольких точно сформулированных заповедей, сколько действие, которое противоречит раскрытию талантов человека и ведёт к распаду.
Благодатное целомудрие или целостность объединяет в себе веру и дела. Она направлена на то, чтобы человек научился благочестиво любить себя. Эта целостность, устраняющая разрыв между разумом и природой человека, возможна, когда человек не подавляет существенную часть своей личности, а наоборот, развивает её в направлении добродетели. Такое сочетание мудрости и добродетели делает возможной творческую и благодатную свободу во Христе. Только приобретая в себе эту свободу, христианин может развиваться, реализовывать себя, умножая свои таланты. Важно заметить, что свобода у человека проявляется, как спонтанная активность, а не как принуждение. Это результат того, что через самопознание человек возвращается к своей Богом созданной природе и в сотрудничестве с благодатью Бога творит спонтанно нечто новое. Мы помним, что любить заставить невозможно, и заповедь Господня о любви не говорит нам о том, что ты обязан любить, но предлагает такую возможность. Если ты хочешь, ты можешь любить.
Небольшой и несовершенный, но всё же пример спонтанности – это дети. Ведь и Христос нам ставит детей в пример50. Они способны чувствовать и думать на самом деле по-своему, эта непосредственность выражается в том, что они говорят, и в том, как себя ведут. Я уверен, что та привлекательность, какую имеют дети для большинства взрослых, объясняется именно спонтанностью детей. Непосредственность глубоко трогает каждого человека, если он ещё не настолько мёртв, что уже не способен ощутить её. В сущности, нет ничего привлекательнее и убедительнее спонтанности, кто бы её ни проявлял: ребёнок или любой другой человек.
И самая главная черта спонтанности51 – это проявление любви. Неспособность действовать спонтанно, выражать свои подлинные мысли и чувства, и вытекающая из этого необходимость выступать перед другими и перед самим собой в какой-то роли – под фарисейской маской – это источник чувства слабости и неполноценности. Сознаем мы это или нет, но мы ничего так не стыдимся, как отказа от себя,
"
Об этом интересно рассуждает Эрих Фромм в своей книге "Бегство от свободы".