О народном искусстве. Глеб Пудов
Читать онлайн книгу.
с расходящимися завитками на концах, в обрамлении из цепи маленьких колец. Нижняя пластинка – в форме груши, с узором из трех расходящихся полосок, находящихся в обрамлении цепи круглых звеньев с парными кружками внутри. Узор подвесок имеет два варианта: четыре подвески выполнены в виде переплетающегося растительного завитка, две подвески изготовлены в виде распускающегося цветка (наподобие узора на верхней пластинке).
Стиль рассматриваемого изделия поначалу указывает на принадлежность его татарскому прикладному искусству139 (серьги на татарском языке назывались «алка»). По классификации С. В. Сусловой серьга из коллекции ОНИ относится к типу Г II140. Серьги этого вида считаются «национальными серьгами казанских татар». В XIX веке они преобладали в комплексе головных украшений. С. В. Суслова указывает, что основой этого типа стали местные традиции, поскольку серьги подобной формы были обнаружены при археологических раскопках древних булгарских памятников141.
Однако в изделии из собрания ОНИ нет драгоценных и полудрагоценных камней, оно выполнено не из серебра и без золочения, что было характерно для татарских серег. Возможно, что серьга была изготовлена во II половине XIX века мастерами Рыбной слободы, расположенной в Лаишевском уезде Казанской губернии142. Известно, что местные (русские) «серебряки» ориентировались в своей деятельности на привозные татарские изделия. Аналогии из собрания ГРМ подтверждают предложенную атрибуцию143.
Происхождение Николая Петровича Лихачева из Казанской губернии не только делает это предположение еще более вероятным, но и указывает пути приобретения коллекционером этой вещи. Здесь также уместно напомнить, что в коллекции его дяди Андрея Федоровича Лихачева (1832—1890) было несколько сотен подобных украшений. А. Ф. Лихачев не только собирал ювелирные изделия казанских татар, но и занимался их изучением144. Современные исследователи указывают на высокий научный уровень его работ и их прекрасные иллюстрации145.
Подвесок (точнее, привесок) – это произведение в виде небольшой круглой пластинки с изображением птицы с поднятыми крыльями, сидящей на ветви146. По сторонам от нее – две веточки и две звездочки. Все изображения обрамлены тонкой полосой (оборотная сторона подвески оставлена без украшений). Наверху – граненая петелька с крестовидным узором. Не исключено, что этот подвесок надо рассматривать в контексте нумизматических увлечений Н.П.Лихачева.
Необходимо упомянуть и о двух металлических ключах и части от безмена.147 О коллекционерском интересе Лихачева к этой категории вещей известно – ключи, изготовленные в Восточном Средиземноморье в IV—VII веках, были в его коллекции148. Поэтому и наличие в его собрании двух названных вещей, ныне находящихся в ОНИ, неслучайно.
См.: Валеева-Сулейманова Г. Ф., Шагеева Р. Г. Декоративно-прикладное искусство казанских татар. – М.: Советский художник, 1990, С. 69, 75, 91, 95, 103, 105 – 107.
Суслова С. В. Женские украшения казанских татар середины XIX – начала XX в. —М.: Наука, 1980, С. 23—26.
Там же. С. 24.
Мастера изготавливали серьги, кольца, пряжки, перстни и др. вещи. На 1891 год в промысле значилось 89 «серебряков»: 27 чеканщиков, 16 наборщиков и 47 литейщиков (см.: Давыдова С. А. Производство металлических изделий в Рыбной слободе, Лаишевского уезда, Казанской губернии// Отчеты и исследования по кустарной промышленности в России. Т. III. СПб., 1895, С. 114 – 117; Русское народное искусство на второй Всероссийской кустарной выставке в Петрограде в 1913 году. Петроград, 1914, C. 66, 67, табл. LXIII, LXIV). Приношу глубокую благодарность за содействие ведущему научному сотруднику отдела древнерусского искусства ГРМ С.М.Новаковской-Бухман.
Например, ожерелье из ОНИ (инв. № М-184).
См.: Лихачев А. Ф. Бытовые памятники Великой Булгарии. СПб., 1876; он же. Рисунки к трудам II – го археологического съезда. – СПб., 1876, вып. 1.
Суслова С. В. Указ. соч., С. 8—9.
Инв. № М-206 (размеры 3х2,5).
Инв. №№ М-203, М-204, М- 207 соответственно.
Из коллекций академика Н.П.Лихачева. С. 71.