Противостояние. Александр Чернов
Читать онлайн книгу.
отряда», и регулярные сверки дальномеров. Вместо однотонной, пепельно-серой, почти черной «боевой» окраски, которая должна была «прятать» от обнаружения врагом его корабли ночью и в сумерках – в это время суток Небогатов и планировал проходить наиболее опасные в смысле обнаружения места, – узости проливов, а также помогать им визуально теряться на фоне дыма в бою и тумана, его вновь прибывшие броненосцы и крейсер были перекрашены под идиотский дресс-код Второй тихоокеанской эскадры Рожественского[1].
В сражении у Цусимы Небогатов никак себя не проявил, не отдал ни одного приказа по своему отряду и строго выполнял приказ Рожественского, слепо «следуя за головным». После дневного боя и ночных минных атак он оказался во главе остатков эскадры: двух броненосцев, двух броненосцев береговой обороны и бронепалубного крейсера «Изумруд». По его приказу они сдались японцам, когда их окружили одиннадцать японских кораблей линии и несколько крейсерских отрядов. Лишь «Изумруд» не выполнил преступного распоряжения своего флагмана. И, благодаря высокой скорости, сумел выскользнуть из кольца всего японского флота и уйти к Владивостоку. К сожалению, до базы он так и не добрался, выскочив в тумане на камни в заливе Владимира…
Однако, кроме известной склонности не идти до конца в безнадежной ситуации, у контр-адмирала Небогатова было одно положительное качество, которым не обладало подавляющее большинство адмиралов русского флота, если «вынести за скобки» Макарова и Чухнина. Николай Иванович умел учить людей не зверея, не подавляя их воли, самостоятельности и инициативы. Не запугивая, не доводя подчиненных до нервного срыва. Поэтому, когда Руднев задумался, кому поручить командование броненосной частью ВОКа, а себя любимого в грядущем эскадренном бою Петрович видел исключительно на быстроходном бронепалубном крейсере, он предпочел Небогатова…
А незадолго до его приезда на отряде объявился и полный антипод Николая Ивановича в плане «как поступать, когда все потеряно и никаких шансов нет». После отказа капитана транспорта «Сунгари» от командования тогда еще, как он предполагал, одноименным крейсером, Руднев вытребовал из Питера каперанга Владимира Николаевича Миклуху[2]. Он принял «Витязь».
Когда же, наконец, прибыли все моряки для команд трофейных крейсеров, собранные как с кораблей Балтики, так и с Черного моря, Петровичу оставалось лишь уповать на каждодневную учебу и еженедельные выходы эскадры в море на совместное маневрирование. Если повезет, они приведут корабли в боеспособное состояние раньше, чем им придется принимать участие в бою. А если не успеют, то доучиваться придется экстерном, под вражескими снарядами.
Во время учебных эволюций отряда на «Корейце» от неумелого обращения заклинило рулевое управление. С пути неудержимо катящегося на циркуляции крейсера каким-то чудом успел убраться «Громобой». Разбор полетов показал, что нежные итальянские
Черный корпус, желтые трубы с черной каемкой. Ничего более удобного для определения расстояния, прицеливания и организации стрельбы противника Зиновий Петрович сделать, пожалуй, не смог бы, даже если бы специально такой целью озадачился.
В годы русско-японской войны командир ББО «Адмирал Ушаков». При отправке броненосца на театр боевых действий его хотели заменить как «выплывавшего ценз, необходимый для командования кораблем первого ранга». Но он настоял и пошел в поход со своим кораблем. С начальством он держался независимо, порой дерзко, но был добр и внимателен к матросам, пресекал грубость офицеров по отношению к ним. В бою у Цусимы, ночью 15 мая 1905 года «Ушаков» отстал от эскадры из-за затоплений в носовой части. Утром его настигли два японских броненосных крейсера, каждый из которых превосходил «Ушакова» по силам раза в два. К тому времени адмирал Небогатов с остатками нашей эскадры уже спустил флаг.
Японцы подняли сигнал: «Предлагаем сдаться. Ваш флагман сдался». Миклуха, разобрав начало сигнала, воскликнул: «Дальше нам и разбирать нечего. Долой ответ! Открывайте огонь!..» «Адмирал Ушаков» отстреливался до последней возможности, и не вина его артиллеристов, что кроме одного снаряда, подбившего кормовой мостик «Ивате», серьезных попаданий в японские корабли не было. Увы, броненосец отправили на войну, не поменяв расстрелянные в учебно-артиллерийском отряде стволы орудий главного калибра. В дневном бою 14 мая они были «добиты» окончательно… Когда израненный броненосец, весь в огне, начал оседать на корму, Владимир Николаевич приказал открыть кингстоны и затопить корабль. Матросы и офицеры, бросаясь в воду и уже находясь за бортом, кричали «ура». Миклуха покинул броненосец последним. Он был ранен и умер в воде от переохлаждения и потери крови.