Жена чайного плантатора. Дайна Джеффрис
Читать онлайн книгу.
густо росли вдоль дорожки, пересеченной множеством узловатых корней. Гвен приходилось не только волочить на себе мужчину, цеплявшегося за ее руку, но еще и отбиваться другой рукой от мириад насекомых. Они прошли, вероятно, всего полмили в водянисто-зеленом сумраке, на котором подвижными заплатками сияли пятна пробивавшегося сквозь листву света; сильно пахло зеленью, землей и перегноем. Продвигались они так медленно, что Гвен перестала понимать, какое расстояние пройдено.
Через некоторое время лес поредел, они вышли на поляну, и Гвен услышала крики детей. Дальше вдоль грязной дорожки стояло около дюжины деревянных хижин с жестяными крышами, соединенных одна с другой наподобие длинной крытой террасы. Среди деревьев виднелись другие такие же ряды хижин с крышами, крытыми жестью или пальмовыми листьями, они тянулись во все стороны. Вонь от нужников поднималась до небес. На веревках сушились яркие сари – красные, зеленые, фиолетовые. Подхваченный ветром мусор порхал над утоптанной землей. Несколько стариков в одних набедренных повязках сидели, скрестив ноги, перед своими лачугами и курили дурной табак, вокруг них ходили и что-то клевали тощие куры.
Из одной хижины вышла женщина. Увидев Гвен, она громко крикнула что-то мужчине и позвала к себе троих детей. Остальные собрались вокруг Гвен, возбужденно болтая и указывая на разные части ее одежды. Один, что посмелее, даже отважился прикоснуться к ее юбке.
– Привет, – сказала Гвен и протянула руку, однако малыш отступил, будто вдруг оробев.
Она сделала в уме заметку: в следующий раз нужно захватить с собой конфет.
Дети были все как один – с темной блестящей кожей, черными курчавыми волосами, худющие и с большими животами. Они смотрели на нее прекрасными карими глазами, не похожими на глаза маленьких детей. Один или двое выглядели нездоровыми, и все явно недоедали.
– Это ваши дети? – спросила Гвен своего спутника.
Не понимая ее, он пожал плечами.
Внимание Гвен привлекла крупная птица, искавшая в земле червяков и насекомых. Пока она наблюдала за ней, окликавшая мужчину женщина подошла и поклонилась, не поднимая глаз. Волосы у нее были разделены на прямой пробор, нос с широкими ноздрями, ярко выраженные скулы и длинные мочки ушей. Мужчина передал ей два мешка риса. Женщина взяла их и на этот раз взглянула на Гвен с каким-то непостижимым выражением в глазах – то ли неприязни, то ли страха. Возможно, это была даже жалость, а если так, то понять ее было гораздо труднее: женщина не имела почти ничего, а у Гвен было все. Даже из украшений у тамилки на шее висели одни только бусы из каких-то высушенных красных ягод. Женщина снова поклонилась, потом отодвинула в сторону рваную занавеску, закрывавшую вход в лачугу, и скрылась внутри. Каждая хижина была размером примерно десять на двенадцать футов, меньше обувной кладовки в доме Лоуренса, и, наверное, по ночам там было холодно.
Небо мгновенно стал красным. Гвен услышала стрекот кузнечиков, а со стороны озера раздался лягушачий хор. Она отпустила руку мужчины и сделала шаг в сторону, потом развернулась