33 рассказа о китайском полицейском поручике Сорокине. Евгений Анташкевич
Читать онлайн книгу.
быстро шла, опустив голову, готовая к тому, что из-за какого-нибудь забора, несмотря на раннее утро, её окликнут: мол, «что, Светка, сегодня твоя лавка не работает?». Ей очень не хотелось останавливаться и что-то говорить и не хотелось, чтобы кто-то видел, куда она идёт. Она не боялась, в Эльгене кто хотел – знал, к кому она идёт на южную окраину поселка, но ей не хотелось останавливаться и зря простаивать с никчемными разговорами. Она замужем, а ходит к Михаилу Капитоновичу. А ведь иногда она спрашивала себя сама: а как же муж? И отвечала – муж? А что – муж? А где – муж? Был муж, да весь вышел! Всё шуршал газетами и в тетрадку записывал… никогда этим не интересовалась. Просто человек! Её муж был просто человек! Служил. Учился грамоте, хотел выбиться в люди, и выбился, получил лейтенанта и из вертухаев стал опером. Человек как человек. Как все, как люди! А много ли она знала людей? Тех, которые по ту сторону забора, и тех, которые по эту. По эту – вертухаи. Их те, которые по ту сторону забора, звали «вертухаи», и они сами себя звали «вертухаи», со снисходительными улыбочками, наверное, понимали, что гордиться особо нечем, просто работа, просто служба, просто – хлеб.
А другие, что по ту сторону забора: чёрные, страшные, всегда голодные, с воспалёнными глазами и трясущимися то ли от страха, то ли ещё от чего руками, она их боялась. И были они зэками – ворами и убийцами и – врагами народа. Ей было страшно! А особенно ей становилось страшно, когда её муж, уже будучи лейтенантом, начинал водить дружбу с кем-нибудь из врагов народа и приводил домой: мол, они грамотные! Тогда они долго сидели с ярко горящей лампой и листали и читали книжки из библиотеки и газеты. Тогда она этих чёрных кормила и боялась поднять на них глаза и смотреть, как они едят, как не люди.
Она старалась об этом не думать.
Особенно ей стало страшно, когда она поняла, что её почти год назад исчезнувший муж не просто исчез, а убежал и где-то спрятался, хотя как это было возможно? Ей было страшно, хотя ничего страшного не произошло, когда ворота лагеря открылись. Собственно, когда они открылись, на зоне уже почти никого не осталось – зэчек выпускали партиями и сразу увозили в Магадан, в город, и оттуда уже почти никто не возвращался. Те же, которые вернулись, сказали, что все уехали на материк. Постепенно она привыкла жить так, чтобы об этом не думать, но, когда мысли приходили, она холодела спиной и пальцами рук, и это было очень неприятно. А её Михаил Капитонович был как раз из тех, из страшных, голодных и трясущихся. Но как он был на них не похож, когда она его увидела, и как удивилась, когда узнала, что он…
Она шагнула вправо и наклонилась нарвать цветов, всё-таки она шла на именины и отдёрнула руку, когда вспомнила, что Михаил Капитонович не любит люпины, и называет их «беспородные цветы бедности». Нитяная тяжелая авоська с продуктами больно резала пальцы, она бросила сорванные люпины и снова шагнула на дорогу.
Слева проплывал предпоследний