Туча легкая над рощей…

      Прилети и пролети…

      Я тоскую много проще:

      Не в душе, а во плоти.

      Та возвышенная смута,

      Что пришла в забытом сне,

      Ныне отдана кому-то,

      Безразличному ко мне.

      Если ж заросли в сырую

      Погружаются во тьму,

      Я пугаюсь и горюю

      По сиротству моему.

      Чего бы сердце ни хотело —

      Ничто исполнить не могу.

      Всегда желая без предела,

      Всегда замру на полшагу.

      Итог беспомощных стараний —

      О сколь заранее постыл!

      Душа – сверканье в океане,

      А я – саргассовый настил, —

      Но там сквозится из разводий

      Вода неведомых морей,

      Не существующих в природе —

      И явных сердцу тем скорей.

      Где-то там, где блещут воды,

      Где течет речная гладь,

      Где природа без природы,

      Несмутимо провожать

      Буду дни свои и годы.

      Что же делает река,

      Если просто – просто длится?

      Наплывут издалека

      Чьи-то медленные лица,

      Словно прошлые века.

      И скользя по речке взглядом,

      Сохраню свою печаль

      И дышу своим разладом —

      Ибо влага мчится вдаль,

      Все равно оставшись рядом.

      Я и движусь, и стою,

      Если вглядываюсь в реку,

      В эту чистую струю —

      Ибо отдал ей довеку

      Всю разорванность мою.

      У таинственной двери

      Моего бытия

      Бродят птицы и звери —

      И взираются, веря,

      Будто я – это я.

      Полны сонных бездоний,

      Ни к чему не спеша;

      Только я посторонний,

      И всех бед неотклонней

      Катастрофа – душа.

      Рассевается дрема —

      И я счастлив почти;

      А смотреть из проема

      Хуже всякого слома

      И страстного пути.

      Глухая ночь, простри ко мне персты,

      Усынови… Я был во время оно… —

      Я есмь король, отрекшийся от трона

      Моей тревоги и моей мечты.

      Мой меч, тяжелый свыше моготы,

      Которым овладел я беззаконно,

      И непосильный скипетр и корона —

      В чужую длань да будут приняты.

      Теперь и бесполезную кольчугу,

      И шпоры, что звенели от испугу,

      Я бросил пред палатой короля.

      С душой и телом я покончил счеты —

      И возвращаюсь в древние темноты,

      Как вечером усталая земля.

      Родится бог. Былые гибнут боги.

      Но правда не пришла и не ушла.

      Сменился