Журнал «Иностранная литература» № 07 / 2011. Группа авторов
Читать онлайн книгу.
самый что ни на есть распоследний и беспардонный самозванец, какого только производила эра пустоты, выскочка, бахвал и прощелыга, одержимый манией величия и возглавляющий когорту ему подобных самодовольных хлыщей, которым я и другие мои собратья в течение долгих месяцев предоставляли стол, кров и всяческие почести. И под воздействием этого сногсшибательного откровения я, как мне показалось, во всеуслышанье заявил (до сих пор не знаю, произнес ли я это на самом деле):
– Да, какого хрена я тут делаю?
Конец передачи был похож на страшный сон.
Кто же это был, за кем я повторил слово в слово ту революционную фразу? Из студии я вышел в сомнамбулическом состоянии, абсолютно глухой к тому, что творилось вокруг меня, даже не сказав “до свидания” философу, коего отныне я буду называть не иначе как Скотиной. Домой я вернулся сам не свой, намертво забыв о встрече с начинающей журналисткой, и на ужин проглотил какую-то банку сардин – это стало отправным моментом моего аскетического преображения.
Сначала я полагал, что этот таинственный голос принадлежит Эрнесту Хемингуэю. Мне казалось, я даже узнаю его легкий американский акцент. Но от этой гипотезы пришлось отказаться: как Хемингуэй мог предъявить мне такой упрек (потому что фраза прозвучала именно как упрек), ведь он стольким был мне обязан (и я ему тоже)?
Вне всякого сомнения, это было предупреждение, что-то среднее между голосом Командора и падением с лошади святого Павла[3]. Эта лаконичная фраза поставила под сомнение и перевернула с ног на голову весь мой образ жизни, в ней содержалось указание на необходимость пересмотреть всю мою систему ценностей. Тогда я подумал о Боге.
Разумеется, тот факт, что Он обращался ко мне в передаче, Ему посвященной, только подтверждало мои предположения. Впрочем, ледяная пустота, разверзшаяся во мне после этих слов, тоже подтверждала догадку, потому что в этих словах отразилась вся вопиющая бесцельность моего существования. Жуя на ужин сардины, я спрашивал себя: ты ищешь Бога? То, что ты испытываешь, может быть, это тоска по Богу?
Ответ родился во мне мгновенно, и он был вполне определенным: нет. Тогда я пошел спать. Как ни странно, спал я вполне спокойно.
В последующие дни я осознал, что задавать себе вопрос о том, кто сказал эти слова, было делом абсолютно бессмысленным. Главное было понять, что же мне теперь предпринять. Первая моя реакция облеклась как-то сразу в форму отрицания, очень действенную: неделю спустя я продал “вольво” с откидным верхом. Это была моя первая победа и первый знак духовного преображения, которое можно сравнить разве что с обращением Игнатия де Лойолы[4] (его я прочел несколько позже, в тот период, когда полагал, что моим призванием является религиозная стезя). Что касается моего ухода с телевидения, то весть о нем долго (целый месяц), можно сказать, будоражила культурную жизнь Франции (а также Бельгии, где у меня было много телезрителей). Должен признаться, что я довольно удачно устроил финансовую сторону дела: мое обращение не лишило меня окончательно рассудка.
Савл (будущий апостол Павел), участвовавший в гонениях на христиан, по дороге в Дамаск услышал голос Иисуса Христа: “Савл! Что гонишь ты меня?”. Савл упал с лошади и ослеп; прозрел он, приняв христианство.
Игнатий де Лойола (1491–1556) – католический святой и основатель иезуитского ордена Иисуса; был в молодости хорош собой и жаден до мирских удовольствий; во время войны был ранен в обе ноги, после чего отказался от светской жизни и обратился на путь веры и аскезы.