Вроде бы ты не больна,

      Но, посмотрев в глаза,

      «Что с тобою, страна?»

      Хочу я спросить-сказать.

      Удивляет текущий век

      И эти крылатые дни.

      Вроде вокруг много всех,

      Только душой мы одни.

      Стал каждый сам за себя.

      Друзей интернет подарил,

      Тусклый смартфона взгляд,

      Забыт одинокий старик.

      И даже школьный наряд

      Вирус пришлый прикрыл,

      А услуг электронных ряд

      Общенья в «хвосте» лишил.

      Здесь каждый метит свое,

      Как пес столбы поутру.

      Все, что ничье, – то твое.

      И вид трясущихся рук.

      Взгляд уставшей толпы.

      От лиц ее серых рябит.

      И вовсе не думают лбы,

      Стоит ли ближний любви.

      О чем сейчас рассуждать?

      Вот нужно что-то поесть,

      Так можно просто отнять,

      Теперь ни к чему политес.

      Еще беготня, чтоб урвать.

      И мы, чтоб успеть в суете:

      «Где взять? Кому и что дать?»

      Надрываем себя в тщете.

      Тикают часы. Лениво обдувая,

      Листает «книгу жизни» ветерок.

      И мы, конца, развязки дожидаясь,

      Страничку открываем – эпилог.

      А где-то высоко, где звезды тают,

      Нам содержания подводится итог,

      Кто за страницы жизни отвечает,

      Кем был туда написан наш пролог.

      Он судьбы наши на листе верстает,

      Их общий смысл, сюжеты и мотив.

      Закончив читать книгу, понимает,

      Кто искренен был, а кто фальшив.

      Но эпилог прочтя, не стоит плакать:

      Не изменить сюжеты, плачь не плачь.

      Нельзя о счастье в жизни только ахать

      Да чтоб в судьбе поменьше неудач.

      Мы все уйдем туда, куда не знаем.

      Весна пришла, вновь каркают грачи.

      Но вечные часы, листы перебирая,

      Закончат эпилог в закатные лучи.