Каким бы ни был смысл этого отрывка – абсолютно ясно, что в нем заключено мистическое значение, что это не просто жертвенный гимн варваров, поглощенных лишь ритуалами, – семь рек, воды, семь сестер не могут быть здесь семью реками Пенджаба. Воды, в которых боги обнаружили Агни в зримой форме, не могут быть земными и материальными реками; а этот Агни, который возрастает посредством знания и делает своим прибежищем и домом лоно Истины, кому Небо и Земля приходятся женами и возлюбленными, кто взращивается божественными водами в Безбрежности, свободной от преград, в его собственном лоне, кто, обитая в той безбрежной бесконечности, приносит озаренным богам высочайшее Бессмертие, – он не может быть богом физического огня. В этом отрывке, как и во многих других, мистический, духовный, психологический характер основной мысли Веды проявляется не завуалированно, не за покровом обычного ритуализма, а открыто и настоятельно, – на самом деле, он скрыт за образностью, но покровы прозрачны, и тайная истина Веды предстает здесь, подобно рекам из гимна Вишвамитры, «не в облачении, но и не нагой».

      Мы видим, что эти Воды – как и в гимне Вамадевы или в гимне Васиштхи – тесно связаны с ясностью и медом: ghṛtasya yonau sravathe madhūnām, ścotanti dhārā madhuno ghṛtasya; они ведут к Истине, они сами есть источник Истины, они текут и в Широте, не знающей преград, безбрежной, и здесь, на земле. Они изображаются как вскармливающие коровы (dhenavaḥ), как кобылицы (aśvāḥ), их называют sapta vāṇīḥ, семь Изречений творящей богини Вак – Речи, выражающей силы Адити, высочайшей Пракрити, которая описывается как Корова, равно как и Богиня, точно так же как Пуруша именуется в Веде словами Вришабха или Вришан – Бык. Поэтому они – семь русел всего сущего, семь струй или потоков или форм движения единого сознательного существования.

      В свете идей, которые мы обнаруживаем в Веде с самых первых гимнов Мадхуччхандаса, и в свете символической интерпретации, теперь проясняющейся нам, этот отрывок, на первый взгляд непостижимый и загадочный, изобилующий неясными образами, становится совершенно понятным и связным, как, впрочем, и все другие места в Веде, которые кажутся почти недоступными пониманию до тех пор, пока к ним не подобран верный ключ. Нам требуется лишь определить психологическую функцию Агни, жреца, воителя, труженика, отыскивающего истину, завоевывающего блаженство для человека, – но это уже определено для нас в самом первом гимне Ригведы, где риши Мадхуччхандас дает такое описание Агни: он – «Воля в трудах Провидца, истинный и наиболее богатый множеством ярких вдохновений». Агни есть Дэва, Всепровидец, явленный как сознательная сила или, как мы бы сказали современным языком, Божественная или Космическая Воля, вначале скрытая, воздвигающая вечные миры, а затем проявленная, «рожденная», созидающая в человеке Истину и Бессмертие.

      Боги и люди,