Политическая наука № 4 / 2010 г. Политические партии, демократия и качество государственного управления в современном обществ. Анатолий Кулик
Читать онлайн книгу.
определенные ресурсы (материальные и символические), которые позволяют ему функционировать с высокой степенью автономности по отношению к национальной штаб-квартире и другим внутрипартийным стратам. Развитию этой тенденции способствует высокая гибкость внутренней организации, соответствующая постмодерному обществу, которое отдает предпочтение индивидуальному предпринимательству политиков и подавляет партийную лояльность.
Почему политические партии сдвигались к государству? Главным образом потому, что изменилось отношение между партией и обществом, и изменилось не в пользу партии. Партии осознавали перемену, т.е. ослабление связи с гражданским обществом (если не сказать – растущее пренебрежение и отвержение им партий); и чтобы выжить, они отреагировали на безучастное и более враждебное окружение (общество) движением к более преемлемому, которое было в конечном счете предоставлено государством. Партии покинули общество и вторглись в государство потому, что они не были изоморфны постмодерному обществу: они не могли больше выжить в новой социетальной среде в том виде и с теми чертами, которые они унаследовали от модели массовой партии. Это означало, что они не могли получать от общества все необходимые ресурсы. Этот резервуар был почти исчерпан: вся спонтанная, безвозмездная, даже фанатичная поддержка, которую члены и активисты оказывали партии, закончилась с воцарением неолиберального индивидуалистического мышления. «Индивидуалистическая мобилизация» отразилась на положении партий, став в конечном счете причиной разрыва их связи с обществом. Культурная матрица демократических обществ конца XX столетия, пропитанная pensée unique21 неолиберализма, сотрясла коллективные и символические устои, к которым привыкли партии.
И снова Отто Кирххаймер заметил, что в 1960-е годы «отношения гражданина с политической партией становятся менее регулярными и более ограниченными по диапазону, чем с организованными группами интересов и добровольными ассоциациями, а также с его контактами с государственной бюрократией» [Kirch-heimer, 1966, p. 199]. В отличие от массовых партий социальной интеграции, во всеохватывающей партии «граждане находят относительно холодную, временами квазиофициальную и чуждую структуру» (Ibidem). Перемена, подчеркнутая Кирххаймером, относится к деволюции, с одной стороны, коллективного измерения партийной жизни, с другой – ее эмоционального, «общинного» (Gemeinschaft-like) измерения. Он осознал, что с улучшением материальных условий и ростом уровня образования люди начинают смотреть в сторону разных акторов, способных взять на себя заботу об их нуждах, как в плане социальной активности, так и в представительстве интересов: партия выглядит менее эффективной и привлекательной в этом отношении. С токвильской интуицией Кирххаймер подметил, что партия больше не предлагает целый ряд услуг, которые имели критическую важность в прошлом: вся деятельность