– Прочь, негодяи! – выкрикнул Карл на отменном французском, проведя лезвием по шее кряхтящего капрала.

      – Прошу прощения, а вы кто будете? – в голосе Жерара чувствовались и удивление от неожиданности, и злость от прерывания процесса, и страх перед шпагой.

      – А тебе какая разница, мразь? Надевай штаны и уматывай, если не обделаешься!

      Солдаты опешили от такой прыти и в испуге посторонились со своими фонарями. Жерар вскочил и, натянув штаны, принялся с ненавистью рассматривать своего противника. Злоба закипала в нём, как лава в Везувии, он готов был порвать наглеца на мелкие части, лишь бы ему дали продолжить его грязное дело.

      – Что, самый храбрый тут, что ли? – зарычал он, – из какой части? Какое звание? Имя?!

      – Не тебе, собака, моё имя знать. И всё остальное тебе ни к чему. Собирайся и проваливай!

      – Эй, Жерар, это вроде как офицер, – прохрипел один из солдат, – лучше может не связываться?

      – А пускай и офицер! – глаза капрала налились кровью, – нас всё равно больше, прихлопнем его тут, никто и не найдёт!

      С этими словами Жерар схватил своё ружьё с примкнутым штыком и бросился на Карла. Тот, будучи одним из лучших в Вене фехтовальщиков, ловко отбил скользнувший по шпаге удар штыка, отступил чуть в сторону и со всего маху вонзил клинок туда, где минуту назад поглаживал капрала – прямо в шею. Удар рассёк одну из вен, поэтому кровь сначала брызнула густым фонтаном на стены и на землю, а потом, когда шпага была извлечена из раны, хлюпая, потекла во все стороны. Жерар выпучил глаза, остановился, выронил ружьё и, неуклюже загребя ногами, рухнул в грязь. Оба его подчинённых в панике бросились наутёк, даже и не подумав забрать с собой ни тело капрала, ни его ружьё.

      Так и прожил бы Жерар недолгую, но полную злобы и ненависти к окружающему миру жизнь, и принял смерть в вонючей жиже на римской улочке, чуть не искалечив сестру той, кого шутя убил несколько дней назад. Карл был послан в тот миг на то место судьбою, дабы отомстить за меленькую Джильду. Однако он об этом не ведал. И отомстил, лишь покалечив капрала – вскоре по той улице проходил другой французский патруль и обнаружил конвульсировавшее, но всё ещё живое тело Жерара. Подобные злодеи, как известно, сразу не умирают, и продолжают жить, выкарабкавшись казалось бы из самой безнадёжной ситуации, вновь неся в этот мир лишь горести и несчастья.

      VI