Политическая наука № 4 / 2012 г. Мировая политическая динамика. Иван Чихарев
Читать онлайн книгу.
политике польского государства [cм. подробнее об этом: Корейба, 2011]. Как отмечают российские эксперты, «современная польская политика во многом остается производной от традиционных идеологем и подходов, не подвергшихся до сегодняшнего дня сколько-нибудь существенной ревизии». При этом стремление «Старой Европы» исходить в отношениях с Россией из принципов рациональности и экономического прагматизма польским политическим истеблишментом воспринимается как проявление политической наивности либо цинизма [Бирюков, Савин, 2010, c. 53].
Аналогичным образом польская популярная геополитика не настроена на компромиссы, а тем более на плодотворное сотрудничество с Россией. «Несмотря на некоторое сближение Москвы и Варшавы, репортажи польских СМИ, вещающих на “восточные территории”, по-прежнему выдержаны в крайне русофобских тонах» [Гулевич, 2011, c. 62]
В-третьих, мейнстрим польской геополитики отличается от линии, доминирующей в геополитике ЕС в отношении США. Евросоюз настроен на «уравновешивание» власти Соединенных Штатов и формирование с этой целью собственной квазисверхдержавы со своей стратегией на мировой арене. Напротив, Польша проявляет интерес к сохранению роли Америки в делах Евросоюза, стремясь таким образом «уравновесить» влияние наиболее крупных стран ЕС – в первую очередь Германии – на «новую Восточную Европу». В свою очередь, это не может не отражаться на польской геополитике в отношении России.
Наконец, в-четвертых, идеологическая и прагматическая линии польской формальной геополитики выглядят более контрастными и менее компромиссными по сравнению с формальной геополитикой Евросоюза в целом.
Один из важнейших польских геополитических проектов был сформулирован как концепция прометеизма и направлен против России. Как пишут Бухарин и Ракитянский, как «комплексная, долговременная программа по разрушению бывшей имперской метрополии…», эта концепция была не только идеологией, но и реальной политической практикой [Бухарин, Ракитянский, 2011, с. 31). В.А. Гулевич считает, что идея польского прометеизма, в 1920–1930-х годах получившая активную поддержку маршала Ю. Пилсудского, и сегодня остается востребованной в польском экспертном сообществе [Гулевич, 2011, с. 62].
«В предвоенный период польские правящие элиты вместо решения актуальных проблем экономики и государственного строительства увлеклись утопическими проектами, направленными на возрождение Речи Посполитой “от моря до моря”» [Бухарин, Ракитянский, 2011, с. 32].
Ключевым для современной польской практической геополитики является восточный вектор, направленный, прежде всего, на Украину и Белоруссию. Обосновывается, что ближайшее политическое и экономическое сотрудничество должно приблизить их к Европейскому союзу и ускорить стремления на членство в ЕС. В более конкретном плане речь идет о Восточном партнерстве, касающемся отношений ЕС с государствами Восточной Европы – бывшими республиками СССР. Что касается России, то в официальных декларациях