Нелепая и смешная жизнь капитана К. Офицера без имени. Генрих Оккервиль
Читать онлайн книгу.
самому жуть как интересно.
Господи… ну мне нечего особо так докладывать. Хотя вот, если угодно. Моя жизнь настолько беспорядочна, нелепа, неумела и неугодна, что ее стыдно даже изложить на бумаге. Честное слово. Мне сразу же поотрубают руки, ноги и язык, а потом выставят для поругания на Сенной площади, а сама бумага тут же сгорит на месте. И останется один лишь пепел. Ну а там что разберешь.
Говорит «изложи все как есть изящным и неторопливым языком, с запятыми или же без оных, присущим от рождения любому офицеру лейб-гвардии». Что ж, рассказываю языком сбивчивым, но зато правдивым.
Вот тебе, голубчик майор, кратчайший путь в заоблачное царство. Запоминай, если сможешь. Тут будет изложен подробнейшим образом весь хитроумный маршрут.
Майор интересуется где мол, такое царство-государство и граничит ли оно с нашим сладчайшим отечеством. Еще как, отвечаю, граничит. Еще как. Оно в шаге от тебя, голубчик майор. Просто сделай его.
Майор размышляет некоторое время, а потом делает шаг вперед. Ну вот и молодец. Ну, дружище, слушай же. Вот отправная точка.
Колесики. Размышление
Ах любовь моя, какая тоска и незадача лежать неподвижно на спине и смотреть глазами в желтоватый потолок в гнусной и непонятной чужой комнате; но этого конечно никогда никогда не случится.
А?
Ну вот к примеру ты сидишь в Департаменте в подвижных и гуттаперчивых креслах и болтаешь по телефону с Адмиралтейством или, допустим, с покойным комендантом; погода необычайно хороша и наш флот вроде как теснит неприятеля на всех направлениях; у кресла колесики такие маленькие; одно крутится другие нет – ну нагрузка на каждое отдельно взятое колесо конечно же разная, учитывая, что я на кресле переваливаюсь с боку на бок, словно небольшого роста медведь, спинка невысокая, а других кресел нам в департаменте не выдают; и вот кресло с грохотом и шумом опрокидывается задом наперед, ты летишь вверх тормашками, хребет говорит тебе «кряк» полковой фельшер кукушкин, после небольшого и недолгого формального осмотра, укоризненно молвит «что ж братец ты был столь неаккуратен и на казенном стуле взад-вперед елозил» и вот ты лежишь недвижно на спине словно карась и смотришь в белый высокий потолок; хребет сломан, вместо живота – какая-то манная каша, ну вот еще туфли коричневые еще немного просматриваются или сапоги, каковые собака денщик так мне сегодня и не почистил.
Ну а теперь наверное уж более никогда не почистит.
И вот ты лежишь как бревно на спине и думаешь «сегодня должно было прийти счастие». Ну, если б не бултыхался бы на кресле безо всякой на то необходимости то так несомненно бы оно б и вышло. Лизавета Петровна прошмыгнула мимо со слезами на глазах и промолвила «ах голубчик как же так получилось». Директор приходил с тем только, чтобы убедиться что я не могу пошевелить ни рукой ни ногой. Швейцар Алексей Петрович выполз из своей деревянной будки, словно барсук из норы, поднялся наверх и теперь стоит надо мной, почесывая ужасную и лохматую густую бороду. Она у