Юрий Ларин. Живопись предельных состояний. Дмитрий Смолев
Читать онлайн книгу.
добрел по набережной до строения под номером 123. Увы, именно здесь в исторической застройке образовалась брешь: на этом месте, в глубине участка за каменным забором, теперь красуется новодельный кирпичный особнячок с мансардой и черепичной крышей.
А в 1937‐м (и наверняка еще десятилетия после) тут стоял типичный для старой Астрахани купеческий дом, при советской власти поделенный на несколько квартир. В одной из них Анне удалось снять комнату у хозяина – рабочего местного пароходства. Можно сказать, ей повезло: вообще-то горожане категорически отказывались сдавать жилье прибывшим ссыльным, не без оснований предполагая, что в случае чего могут и сами угодить «под раздачу». Обывательские опасения оказались не напрасными: уже 5 сентября среди московских «жен врагов народа» прокатилась первая волна арестов. Хозяин тут же велел Анне Лариной съезжать из комнаты, и она вроде подыскала другой вариант, а заодно и сумела найти наконец работу – ей пообещали должность секретаря на рыбоконсервном заводе.
Однако 21 сентября в квартиру постучались сотрудники НКВД во главе с капитаном госбезопасности Лехемом – так записано в протоколе обыска, который через много лет обнаружился в архивном деле. При чекистах имелся и ордер на арест, где утверждалось, что Анна Ларина «достаточно изобличается в совершении преступлений, предусмотренных ст. 58 п. 10 и 12 УК РСФСР». Отсюда мораль: «Мерой пресечения способов уклонения от следствия и суда избрать содержание под стражей в Астраханской тюрьме». С означенной тюрьмы началось то, что Анна Михайловна назвала впоследствии своим «адовым путем». В декабре постановлением Особого совещания ей назначили восемь лет заключения, и она двинулась по этапу в Томскую область.
Я была отправлена в лагерь до осуждения Бухарина. Я долго ждала процесса – целый год. Я понимала, что приговор будет смертным, другого не ждала и молила о скорейшем конце, чтобы прекратились мучения Николая Ивановича.
В астраханской ссылке, после общения с собратьями и особенно сестрами по несчастью, у нее развеялись последние иллюзии насчет мужей – и своего, и других. Стало окончательно ясно: не пощадят никого.
А собственный лагерный опыт ей еще только предстоял. Совсем незадолго до ареста приемная мать успела отправить ей из Москвы посылку с теплыми вещами (сама Елена Григорьевна вскоре тоже была арестована). Среди содержимого оказалась теплая пыжиковая ушанка – не лишний предмет для сибирских условий. Анна сразу вспомнила, откуда она взялась: когда-то Бухарин из гардероба после партийной конференции по ошибке прихватил шапку Сталина вместо своей, похожей. Думал с Кобой поменяться обратно, да как-то не вышло… Сталинская ушанка, которую Ларина называла «мое случайное наследство», прослужила ей буквально все зимы, проведенные за колючей проволокой.
О процессе над участниками «Антисоветского правотроцкистского блока» (кроме Николая Бухарина и Алексея Рыкова, на скамье подсудимых оказались