Рука лежала на плече,

      Рука лежала.

      Дошли почти что без вещей

      К вокзалу.

      Ты вспоминай, как он смотрел,

      Вёл речи,

      Как он ладонь ладонью грел —

      Так легче.

      «Езжай отсюда поскорей,

      малышка,

      У нас на угольной земле

      Не вышло».

      Так улыбался и махал

      С перрона.

      Смеялся, что броня крепка

      и оборона.

      В твоих глазах была вода,

      Его – из стали.

      А в октябре и поезда

      Все перестали.

      Он повернулся, вышел в степь.

      Весь вышел.

      Вернуть вернулась – смерть за смерть —

      Тот выстрел.

      Лежи, дыши, не забывай,

      Глаз вытри,

      Тот распоследний красный май…

      Твой выстрел.

      Когда мы мир открывали,

      Мы были сливки и мёд.

      Теперь мы стали из стали —

      В глазах не слёзы, а лёд.

      Мы танцевали когда-то,

      Резвясь в цветах, родниках,

      Теперь цевьё автоматов

      Зажато в наших руках.

      Кровь – она не водица,

      Её зов – словно смерч.

      Мы – Господня десница,

      Мы – Архангела меч.

      Бесы в пламени сгинут,

      Вновь покроют цветы

      Мир, что будет невинен,

      Выжжен до чистоты.

      Белёсым прахом окалин,

      Предвечной божьей золой

      До самых дальних окраин

      Ложатся слоем на слой

      Подряд герои и черти.

      И ты не бойся, ложись.

      Кому-то ад после смерти,

      Кому-то новая жизнь.

      Кровь – она не водица,

      Её пламень горит,

      Что готов распалиться

      Наших душ антрацит.

      А когда распалится,

      Будет огненный смерч.

      Мы – Господня десница,

      Мы – Архангела меч.

      Когда здесь будет потише

      И зарастут шрамы-рвы,

      Мы снова сможем услышать

      Плеск волн и шелест травы.

      Но пляшет жаркое пламя,

      И, духом окаменев,

      Мы не родились бойцами,

      Мы божий праведный гнев!

      Смерти тот не боится,

      Кто за родину встал.

      Кровь – она не водица,

      Это божий напалм.

      Только стоит пролиться,

      И она будет жечь.

      Мы – Господня десница,

      Мы – Архангела меч.

      Вот-вот – и лопнет небо, а пока

      я всматриваюсь в белый потолок.

      И нет пощады мне от потолка,

      и мысли нет забиться в уголок.

      Не по себе, когда звучит арта́,

      когда летит и оставляет след.

      Но смерти не случится никогда,

      всё потому, что в жизни смерти нет.

      Я жизнь прожи́л, ругаясь и браня

      весь белый свет, не думая о том,

      что