Лики русской святости. Наталья Иртенина
Читать онлайн книгу.
Бориса и Глеба». И здесь он также оказался едва ли не первопроходцем, перенесшим этот род литературы на русскую почву. Ориентируясь в целом на древние египетские, сирийские, палестинские образцы житий, Нестор тем не менее придает повествованию о Феодосии черты почти что биографического очерка – настолько живым и реалистичным, не «иконным» предстает перед читателем печерский игумен. А в «Чтении о Борисе и Глебе» Нестор возвышается до степени публициста и философа истории, представляя Русь во всемирно-историческом контексте, как страну, призванную Богом для совершения своего служения и своего подвига во имя Его. Уже здесь внятно прозвучали те интонации, которые полную силу обретут в «Повести временных лет».
В «Повести…» можно найти и зарисовки из жизни братии Печерского монастыря. На нескольких страницах перед читателем проходят живые образы преподобных отцов-чудотворцев Дамиана, Матвея, Иеремии, Исаакия, бытовые сценки и торжественные эпизоды. Позднее они войдут в сборник рассказов об обители – Киево-Печерский патерик…
Если Пушкин обессмертил в своем Пимене образ смиренного и бесстрастного летописателя, то в ХХ веке летописца назвали пристрастной пропагандистской обслугой церковно-светского начальства. По выражению современного историка Н. С. Борисова, «на опустевший престол пушкинского Пимена усадили щелкопера по прозвищу “Чего изволите?”». По крайней мере в отношении летописцев до XVI века такая трактовка – вульгарное упрощение или просто ложь, происходящие от непонимания богословской основы древнего летописания.
Древнерусскому летописцу была ведома простая истина – сознательное искажение истории, «сказаний» старины, минувших судеб народов есть не просто ложь. Это мятеж против Бога, грех не меньший хулы на Духа Святого.
Вся книжность, вся литература тех веков, была церковной – просвещающей и назидающей. И летописи не стали исключением. Но для кого и чего их писали? Вряд ли для чтения в храмах перед массой прихожан. И вряд ли их читали монахам во время монастырских трапез наравне с житиями святых. «Целевая аудитория» летописей была намного у´же.
Это, во-первых, те, кто призван самим Богом быть Его сотворцом в истории. Власть. Правители: князья и их ближайшие советники – бояре. Чтобы быть достойными звания именно сотворца, а не супротивника и разрушителя, правители должны знать, как действует в человеческой истории Промысл Божий. И не поворачивать пути своих стран и народов поперек Божьей воли. Не вводить в великие грехи и соблазны подданных. Не учить злу, не быть примером злодейства.
На ум летописцам не могла прийти мысль, изобретенная века спустя советскими идеологами: что личность в истории ничто или почти ничто, а народ – всё. Личность (правителя, человека из властной элиты) и вся масса народа в глазах летописца были равными величинами. Грехи и добродетели персон власти на весах