Внуки лейтенанта Шмидта. Бернард Задунайский
Читать онлайн книгу.
и кучкуется вся эта мразь безродная. «Три писателя» – народное название, просто бар находится на пересечении улиц Гоголя, Крейцвальда и Фельмана, прямо за Домом Радио. Там пропивают свои гонорары и поставленные голоса проповедники соцреализма. Как-нибудь в день зарплаты сходишь на экскурсию: там народные артисты несут искусство в массы.
Политинформация закончилась обсуждением последнего диска Майлса Дейвиса, которого Николаев подозревал в пропаганде расовой сегрегации белых. Майкл похвастался двойным альбомом с автографом маэстро.
К вечерней встрече со связным Шермана подготовил Казаков, снабдив его внушительной суммой денег и пропуском технолога судоремонтного завода с фотографией. Внук сменил свой стильный американский гардероб на вызывающий прикид советского инженера, надев джинсы «Монтана», кожаный пиджак и, нацепив парик с усами.
На явку в бар «Три писателя» он отправился огородами, заходя по пути во все магазины. Одев специальные полароидные очки с двойной плёнкой, Майкл безуспешно пытался засечь слежку. Через полчаса он упёрся в дверь бара, украшенную художественной табличкой «свободных мест нет». Проигнорировав длинную очередь писак паролем «на банкет к Некрасову», он проник в заведение, вручив бородатому швейцару смятую пятёрку.
Технолог сразу заметил связника за угловым столиком совершенно пустого бара. Обменявшись паролями и верительными грамотами, злоумышленники заказали пиво и тресковые бифштексы. Об этом блюде внук услышал впервые, как и рыбном дне по четвергам. Пристально оглядев зал через разведочки, Шерман не зафиксировал наблюдения, которое технично осуществлял сам бармен. Внук незаметно передал связнику книжку о происках ЦРУ, набитую купюрами, и продолжил проверку парольными фразами.
Казаков на инструктаже предупреждал:
– Это убеждённый сторонник гвардии и, хотя мы его вербанули год назад, будь начеку. Доверять связнику полностью нет оснований.
Кроме наблюдения, бармен-универсал из «Трёх писателей» проявлял интерес к чеканке и художественной графике. Место обязывало. Свои работы он выставлял на обозрение в дверях бара, где наибольший успех снискали «свободных мест нет», «инвентаризация» и «резервировано».
А табличка «Санитарный день» кормила лучше разбавленного пива. За эту любовь к прекрасному он расплачивался регулярным стуком в контору, куда строчил еженедельные отчёты о настроениях посетителей в баре и очереди.
Один из таких оперативных шедевров уже цитировали во всесоюзном масштабе:
«Гражданка Сидорюк 53-го года рождения, получившая в баре всенародное признание под псевдонимом „Доярка“, вчера заняла свой пост под столиком финских сварщиков. Поддерживая тесный оральный контакт с представителями пролетариата дружественной страны, она нанесла Первому Тресту общепита материальный ущерб, разбив 3 (три) кружки. Интенсивная подстольная фелляция исключала речевой обмен стратегической