«Ты поистине понял, что такое дхарма: глубочайшая истина заключается в принципе единства. Вследствие неведения человек принимает драгоценный камень за осколок кирпича, но смотрите же. Как только он пробуждается и достигает просветления, он видит, что перед ним действительная драгоценность. Невежда и просветленный в сущности одно: в действительности не следует искать различий между ними. Следует знать, что все вещи таковы, каковы они есть. Те, кто усматривает в мире двойственность, достойны сожаления, и именно им я посвящаю это письмо. Если мы знаем, что ничто не отделяет это тело от Будды, то какой смысл тогда искать Нирвану (как нечто не находящееся в нас самих)».

      Вступление

      Моя цель – осознанность творенья бытия. И я, понимая связь между Лучом Творения и Лучом Эволюции, осознаю путь, который мне предстоит пройти: эволюция уровней сознания. Я знаю путь, но не знаю дороги.

      Не помню уже – это было прочитано, услышано или выплыло из глубинной памяти, но мысль поразила своей простотой и правдивостью: «В этом мире ничего нельзя изобрести, можно только открыть». Сейчас, по прошествии многих лет понимаю эту фразу, а не просто знаю, что Он в нас, а мы в Нем, и потому обладаем всей информацией о Вселенной. И, значит, нам подвластны любые открытия.

      Вся история человечества, его эволюция связаны с такими открытиями, делающими развитие цивилизации постоянно строящейся широкой магистралью, которую предваряет огромное количество извилистых окольных путей. Эти открытия либо становятся парадигмальными вехами этой исторической магистрали, ее верхним покрытием, либо остаются в толще подготовительного слоя, о котором знают лишь те, кто должен. У цивилизации, как и у любой развивающейся системы, существует свой гомеостаз – подвижное равновесное состояние. Его суть – стремление к равновесию, что в условиях проявленного мира и есть само по себе равновесие, ибо статического равновесия в природе быть, как мы понимаем, не может. Суть же динамического равновесия в минимальной амплитуде раскачивания условного маятника при максимальной частоте колебаний. Такое равновесие достигается путем соотношения огромных величин ряда чисел Фибоначчи, в идеале стремящихся к значению константы Золотого Сечения. А так как данное соотношение не может дать значения константы, ибо оно есть величина иррациональная, которую невозможно получить путем соотношения двух чисел, то наше равновесие – понятие условное.

      Всякое движение во Вселенной в итоге нацелено на достижение равновесия, на достижение недостижимой истины, покоя. Вселенная, выйдя из Истины, Совершенства, Точки, Пустоты и дойдя до максимального расширения, стремится к своим истокам, к Совершенству, к Точке. Вот почему все в нашей Вселенной пульсирует: имеет амплитуду отклонения от какого-то центра и постоянно к нему стремится.

      Дионисий Андреас Фрейер (1649–1728), уроженец Нюрнберга, одну из своих Парадоксальных Эмблем подписал так: «Подобно тени, Центр бежит от того, кто стремится к Нему, и преследует того, кто от него убегает. Это удивительно, но такова истина».

      А истина гласит: Центр – везде. Законы Космоса едины для всех: для Солнца, Земли, человека, микроорганизма, атома и т. д. Вот почему по законам Космоса мы и обязаны мгновенно приспосабливаться к постоянно изменяющимся с огромной скоростью условиям среды, в которой мы обречены находиться. Ибо нежелание или невозможность уравновесить условия среды – это начало патологии, ведущее к быстрейшему завершению очередного цикла существования. И тогда кончина – смерть – мгновенна. Результат зависит от структуры создавшейся ситуации и от реакции на нее.

      Человечество расшифровало свой геном. Отлично! Открыло ген, заведующий старением организма. Прекрасно! Вот, кажется, и найдено средство, которое приблизило нас к физическому бессмертию. Да. Вот именно, приблизило. Но не привело к нему. Это как вертолет, самодвижущаяся повозка или подводная лодка Леонардо да Винчи, как космический корабль Циолковского. Конечно, технические средства развиваются, прогресс в этой области жизни уже почти мгновенен. Согласен. От идей Леонардо до их технического воплощения прошли века, а от идеи Циолковского до первых ракет – лишь десятилетия, хотя это можно списать и на дальновидность-недальновидность