Снова – здорово!

      Хоть друг я в аккуратности,

      Хоть я не ротозей,

      Избегнуть коловратности

      Не мог я в жизни сей.

      Вернуться с первой станции

      Я в Питер должен был,

      Понеже в нём квитанции

      По делу позабыл.

      В великую конфузию

      Был тем я приведен,

      Как будто бы контузию

      Мне дал Наполеон.

      Меня так озадачило,

      Что тут же на пути,

      Как в лихорадке, начало

      В санях меня трясти.

      Я чуть не обморозился,

      Не мог ни есть, ни спать;

      Приехав, прямо бросился

      Квитанции искать.

      Хозяйка той гостиницы,

      Где я стоял, была

      В тот день у именинницы

      И комнат не мела.

      «Ну, это, – молвил радостно

      Я сам себе, – к добру!»

      Искал с надеждой сладостной

      И всё нашёл в сору…

      Душа в каких-то сладостях

      Тонула у меня;

      Я в Питере, на радостях,

      Остался на три дня.

      На Невском у механика

      Казал мне кум Антип

      Картины, в виде пряника, —

      То есть – дагерротип.

      Божуся вам сурьезно я:

      Их солнышко печёт;

      Ну, штука прекурьезная:

      Немецкий всё расчет!

      Ходил я в Академию

      «Помпею» ту смотреть,

      За что Брюллову премию

      Пришлося возыметь.

      Вот это прелесть сущая!

      Картина вся в огнях,

      Народу там тьма-тьмущая

      Пешком и на конях.

      И видно, что с постели их

      Спугнул всех ночью страх:

      Иные без сапог из них,

      Иные в колпаках.

      Там мальчик, такой душенька,

      На улице лежит

      И точно мой Петрушенька

      Глазёнками глядит.

      Там деньги, ради прибыли,

      Сбирает с мостовой,

      Согнувшись в три погибели,

      Кащей такой седой.

      На псковского подьячего

      Похож, ни дать, ни взять,

      Теперь