Перед вами нуль Тимковский!

      В вашей славе он погас;

      Вы по совести поповской,

      Цензируя, жмёте нас.

      Славьтесь, Бируков, Красовский!

      Вам дивится даже князь!

      Член тюремный и Библейский

      Цензор, мистик и срамец,

      Он с душонкою еврейской,

      Наш гонитель, князя льстец.

      Славься, славься, дух лакейский,

      Славься, доблестный подлец!

      Вас и дух святый робеет:

      Он, как мы, у вас в когтях;

      Появиться он не смеет

      Даже в Глинкиных стихах.

      Вот как семя злое зреет!

      Вот как всё у нас в тисках!

      Ни угрозою, ни лаской,

      Видно, вас не уломать;

      Олин и Григорий Спасский

      Подозренья в вас родят.

      Славьтесь цензорской указкой!

      Таски вам не миновать.

      Море спорило с Петром:

      «Не построишь Петрограда;

      Покачу я шведской гром,

      Кораблей крылатых стадо.

      Хлынет вспять моя Нева,

      Ополченная водами:

      За отъятые права

      Отомщу её волнами.

      Что тебе мои поля,

      Вечно полные волнений?

      Велика твоя земля,

      Не озреть твоих владений!»

      Глухо Пётр внимал речам:

      Море злилось и шумело,

      По синеющим устам

      Пена белая кипела.

      Речь Петра гремит в ответ:

      «Сдайся, дерзостное море!

      Нет, – так пусть узнает свет:

      Кто из нас могучей в споре?

      Станет град же, наречён

      По строителе высоком:

      Для моей России он

      Просвещенья будет оком.

      По хребтам твоих же вод,

      Благодарна, изумленна,

      Плод наук мне принесёт

      В пользу чад моих вселенна, —

      И с твоих же берегов

      Да узрят народы славу

      Руси бодрственных сынов

      И окрепшую державу».

      Рек могучий – и речам

      Море вторило сурово,

      Пена билась по устам,

      Но сбылось Петрово слово.

      Чу!.. в Рифей стучит булат!

      Истекают реки злата,

      И родится чудо-град

      Из неплодных топей блата.

      Тяжкой движется стопой

      Исполин – гранит упорный

      И приемлет вид живой,

      Млату бодрому покорный.

      И в основу зыбких блат

      Улеглися миллионы:

      Всходят храмы из громад

      И чертоги и колонны.

      Шпиц, прорезав недра туч,

      С башни вспыхнул величавый,

      Как ниспадший солнца луч

      Или луч Петровой славы.

      Что