Грех, глупость, жадность и ошибка

      Живут в наших душах, тело истощая.

      От укоров совести у нас есть подпитка,

      Как нищие, мы свою нечисть сохраняем.

      Наши грехи упрямы, раскаяния трусливы;

      Мы щедро платим за все признанья,

      Хотя все наши грязные пути так лживы,

      Мы верим, что слёзы смоют наши злодеяния.

      У Сатаны Трисмегиста здесь большая доля:

      Он рьяно очаровывает наш разум,

      И твёрдый металл нашей воли,

      Благодаря ему, испаряется сразу.

      Сам Дьявол нам даёт, что мы хотим!

      Нас завлекают мразь, коварство, страх;

      Спускаясь в Ад, мы к гибели летим,

      Без ужаса, чрез смрадный мрак.

      Как бедный распутник целует страстно

      Плоскую грудь одной древней шлюхи,

      Так мы крадём мимоходом тайное счастье,

      Как лимон выжимая последние вздохи.

      Киша, как глисты, в попойках хлёстких,

      Демоны в нашем мозгу творят все деянья,

      И Смерть с каждым вздохом в лёгких

      Сбирает несметную реку глухих роптаний.

      Если насилие, яд, нож и пожары

      Не сумели приукрасить ни одного штриха

      На банальной канве нашего жалкого дара,

      Потому что наша душа, увы! – не совсем дерзка.

      Но среди шакалов, пантер, шелудивых,

      Обезьян, скорпионов, хищников, змей,

      Чудовищ урчащих, ползущих и нерадивых,

      В мерзком зверинце наших пороков ясней

      Есть один – некрасивый, более гадкий и более злой!

      Не делая никаких жестов, ни криков,

      Он охотно свершит разруху земли такой,

      Что проглотит в дыре весь мир без звуков;

      Это – Тоска! – Глаз, полон слёз без мер,

      Он мечтает о плахе, куря свой кальян.

      Тебе он знаком, читатель, этот тонкий обман,

      – Мой двойник и брат, читатель-лицемер!

      Часто, чтоб развлечься, моряки

      Ловят альбатросов, больших птиц моря;

      Этих ленивых спутников пути,

      Скользящих с кораблём по горькой буре.

      Но, как только их кинут на доски,

      Эти принцы лазури стыдливы, неловки,

      Жалко складывают большие белые крылья,

      И, как вёсла, они виснут рядом от бессилья.

      Этот спутник крылатый, как он угловат и вял!

      Недавно красив, он комичен и страшен,

      Когда ему в клюв трубкой машут,

      Иль подражают инвалиду хромому, который летал!

      Так и Поэт похож на принца облаков,

      Он не боится бури, смеётся над стрелками;

      Изгнанник на земле, под гиканье свистков,

      Он не может ходить гигантскими крылами.

      Над прудами, морями и долинами мира,

      Над горами, лесами и сводами облаков,

      Выше солнца и выше эфира,

      За границами звёздных кругов,

      Мой дух, ты с лёгкостью бежишь,

      И, как искусный пловец, замирая от счастья,

      Ты весело пространство бороздишь

      С неистовым и мужским сладострастьем.

      Лети далеко от этих страшных миазмов;

      Очисть себя в воздушной высоте

      И пей, как пьют божественный разум,

      Светлый огнь в прозрачной чистоте!

      Когда жизнь печали и скуки полна,

      И мрак обременяет дни нам,

      Счастлив тот, кто может ударом крыла

      Устремиться к ярким, спокойным полям;

      Тот, у кого мысль одолеет бессилье,

      И, как жаворонок, полетит к небесам,

      – Кто