Поэтому описывать экстерьер Лакея не приходится, я лишь укажу на отрицательные стороны. У Лакея зад был коротковат, но в самой незначительной форме. Более слабая часть его сложения – недостаточно богатый окорок и недостаточно развитая голень. К сожалению, этот недостаток он весьма стойко передавал приплоду. В журнале «Коннозаводство и коневодство» в 1890-х годах была помещена интересная фотография знаменитого роговского Варвара. Рассматривая эту фотографию и сравнивая ее с фотографией Лакея, я поражаюсь огромному сходству этих жеребцов. В частности, у Варвара был очень беден зад, слаб окорок и мало голени. По всей видимости, Лакей свои слабые черты позаимствовал у Варвара. Правда, следует принять во внимание, что Варвар сфотографирован глубоким стариком, стало быть, все части его тела подсохли.

      Заводская деятельность Лакея, как и заводская деятельность Кронпринца, протекала исключительно в условиях революционной действительности, а потому о ней можно судить только с большими оговорками. Лакей после беговой карьеры вернулся в Прилепы и стал ежегодно покрывать по три-четыре кобылы. Затем, когда произошла революция, в моем заводе пало или было по старости выбраковано много маток и штат кобыл был доведен до 30 заводских единиц. Таким образом, в этот период Лакей тоже получал самое незначительное количество маток – во всяком случае, не более пяти в год. Поэтому не стоит удивляться, что он дал весьма ограниченное число жеребят. Дети Лакея бежали неудачно: они не показали