…Грузовик остановился на Шпалерной, возле дома № 34.

      – Дом архива и служащих министерства императорского двора. – Комиссар явил неплохое знание петербургской топографии.

      – Совершенно верно, моя подруга – дочь мелкого чиновника в бывшем министерстве. – Ирина Ивановна поставила ботик на булыжную мостовую. – Теперь вот приютила меня.

      Кажется, товарищу Михаилу очень хотелось надеяться на продолжение, однако его новообретённая соратница лишь улыбнулась на прощание и по-мужски протянула руку:

      – Тогда до завтра, товарищ Михаил?

      – Так точно, – выпалил он, словно перед начальством, и замешкался, сам не зная с чего. – Товарищ Ирина… С вашего разрешения, я заеду за вами? Скажем, в девять утра? Постараюсь, чтобы всё уже было, и «люгер» для вас чтобы был тоже.

      – Благодарю, – вновь улыбнулась она.

      – Да, и вот, возьмите, – заторопился комиссар, протягивая ей большой красный бант. – Приколите… на пальто. Мандат – хорошо, но и бант не помешает.

      Ирина Ивановна вновь кивнула, быстро добежала до парадной. Комиссар застыл на подножке грузовика, глядя ей вслед и отчего-то хмурясь.

      Она почувствовала его взгляд, обернулась вопросительно.

      – Хочу удостовериться, что с вами всё в порядке! – заторопился комиссар. – Где этот каналья дворник, буржуй недорезанный?!

      – Помилуйте, товарищ Михаил, ну как же так, дворник – и «буржуй»?

      – Простите, вырвалось, – товарищ Михаил опять смутился.

      Меж тем дверь запертого по ночному (и вообще тревожному) времени парадного распахнулась, появилась бородатая физиономия дворника. Ирина Ивановна поспешно сунула ему монетку, исчезая в проёме. Угостив комиссара весьма неласковым взором, дворник с шумом захлопнул тяжёлую дверь.

      – Ишь, контра… – пробормотал Жадов. – Ладно, поехали в расположение, Егор!..