Ученик. Николай Иванович Хрипков
Читать онлайн книгу.
накаркал на свою голову. Не прошло и пятнадцати минут – звонок: на Корабельной убийство. Скворцов показал сержанту Дугину кулак. Дугин затушил окурок в горшке с кактусом.
– А я чо? Я ни чо! Не я же убивал! Чего вы на меня-то все окрысились? Ну, развеемся немного!
И еще хэкает, дубина! И что за дурацкая мода тушить охнарики в горшке с кактусом?
В «уазик» садились с мрачной молчаливостью. Водитель, раздирая рот зевотой, пробормотал не очень внятно:
– Совсем оборзели! Поспать не дадут в ночную смену! Ну, что за народ пошел! Никакого сочувствия!
Когда поднялись на третий этаж, на двери, обитой дорогой импортной кожей, Скворцов прочитал «Доктор философии Чесноков П.И.» А он всю жизнь, что доктора только лечат.
– Это какие же болезни он лечит? – спросил сержант. – Философские что ли? Когда шарики за ролики заходят?
– Слушай, Дугин! Ты когда-нибудь в школе учился? А бычки тоже в горшках тушил? Уже с первого класса, наверно.
Скворцов не торопился заходить в квартиру. Еще надоест до омерзения. По ночам будет сниться.
– Был такой мрачный период в моей жизни.
– Оно и чувствуется. Написать в протоколе слово «еще» с пятью ошибками. Ладно! За мной!
В коридоре их встретил участковый. Он и звонил в отделение. А ему об убийстве позвонили.
– Кто звонил?
– Не назвался. И трубку быстро положил. Сказал, что на Корабельной, дом пятнадцать, квартира сорок восемь убийство.
– И что еще?
– И всё! И трубку положил. Звонил мужчина. Скорее всего молодой.
– Ну, показывай своё хозяйство.
С порога гостиной, как пишется в детективах, открылось жуткое зрелище.
В кресле, откинув седую голову направо, труп пожилого человека. Возле кресла почти черная лужа крови. Потом уже Скворцов увидел рукоятку ножа. Прямо в сердце.
– Ничего не трогали? – спросил участкового.
– Ну, что вы, товарищ лейтенант? Не первый же раз замужем.
– Давай, Вася, действуй!
Кивнул эксперту.
– А вы…
Это Дугину и Тополевскому.
– Пройдите по соседям. Кто-нибудь чего-нибудь, может, слышал, видел, знает. Кто ходил к убитому, образ жизни его. Ну, и всё прочее…Не мне вас учить!
– Так спят же люди, товарищ лейтенант.
– Выполнять, Дугин!
Вася еще работал, когда прибыла «скорая помощь». Пришлось подождать ребятам.
– В общем так, Семен Иванович. Значит, получается следующая картина маслом.
Вася стянул перчатки. Убрал их в карман.
– Смерть наступила часа три назад от удара ножом в сердце. Хотя вскрытие покажет точно.
– Отпечатки?
– Стер. Видно, матерый.
– А на бутылке, бокалах, посуде?
– Имеются…Тут вот что, Семен Иванович. Посмотри на лицо убитого!
– Ну!
– Какой-то странный синюшный цвет. Как будто его сутки назад закололи. И это… на шее красные пятна.
– А это что?
– Не знаю. Может быть, душили. В общем, только после вскрытия картина, может быть, как-то прояснится.
Пока они разговаривали, прибыли еще помощники. Труп унесли. Позвали понятых и начали обыск.
– Товарищ лейтенант! Тут сосед!
Это вернулся Дугин. Рядом с ним стоял пожилой мужчина с седым венчиком вокруг лысины. С вполне интеллигентным лицом.
– Я из пятьдесят первой квартиры. Березкин Николай Степанович. Ныне пенсионер.
– Хорошо знали соседа?
– Ну, не так, чтобы… Закадычными друзьями не были, но захаживали друг к другу. Знаете, по-соседски. Там, соль, спички, шкафчик помочь прибить. Я у него книжки брал. Библиотека у него замечательная. В кабинет-то заглядывали?
– А как же? Даже не верится, что кто-то это может прочитать.
– Да. Петр Ильич читал много. У него там какая-то метода… Как-то он мне рассказывал…
– А что это вообще за человек?
– О! это великий человек.
– В смысле, ученый?
– Во всех смыслах… во всех смыслах, молодой человек.
– У него там книги на иностранных языках. Он их читал?
– А как же! Он почетный член многих иностранных академий.
– И часто бывал за границей.
– Не скажу, чтобы часто… По роду своей профессии…хотя профессии – это не верно. Это его призвание. Так вот, по роду своего призвания он нуждался в уединении, тишине. Он скорее был домоседом.
– Понимаю, философия… И всё-таки кто-то же у него бывал: родные там, знакомые, коллеги?
– Про родных не знаю. А вот… дело тут деликатное, но вы всё равно же об этом узнаете. К нему, знаете, ходила женщина.
– Женщина? Может