Относительно немного церквей, сравнительно с их общим числом, было преобразовано в мечети (в основном c уничтожением их внутреннего убранства), тогда как часто связанные с ними монастырские комплексы (например, у церкви Хора или Студийская обитель) пришли в упадок и использовались как материал для строительства домов. Лучшая участь была уготована субструкциям светских и церковных сооружений. Они использовались (и используются по сей день) как фундаменты или подпорки для новых стен и благодаря этому доступны сегодня исследователям. Подобные научные исследования проводились с 1873 года в нижних частях Большого императорского дворца, когда вдоль Мраморного моря прокладывали железную дорогу, а также в 1912 году, когда большой пожар уничтожил дома на территории бывшего Дворца и позволил провести раскопки, которым, однако, быстро положила конец очередная незаконная застройка территории. Новое строительство снова и снова выводит на свет субструкции византийских сооружений. Их научное изучение, однако, часто затруднено: не только потому, что эти открытия скрываются и оттого становятся невозможны даже спасательные раскопки, но и потому, что письменные источники очень редко позволяют нам отождествить здание на местности. Идентификация постройки благодаря сохранившейся надписи, как это недавно случилось со знаменитыми воротами святого Романа в сухопутной стене, сыгравшими роковую роль при падении Константинополя в 1453 году, – редкая удача[7].

      Этих немногочисленных примеров достаточно, чтобы показать, почему столь затруднительны масштабные исследования на территории бесконтрольно растущего мегаполиса