Среди сотен писем и приглашений отыскались и действительно важные. Например, расписание заседаний, регламент работы Сената одаренных на 1942 год и разовый пропуск в здание Таврического дворца. Пакет в плотном, из желтоватого картона большом конверте без особых знаков и печатей принес курьер. Самого Марта в этот момент дома не было, и Татьяна, на правах секретаря, приняла и расписалась в получении. Если бы не это, кто знает, не затерялось бы послание в общем потоке. А пропускать такие мероприятия Марту, как новоизбранному гроссу, было крайне нежелательно.

      Сенат одаренных по большому счету мало чем отличался от прочих присутственных учреждений империи, с утра более всего напоминая разворошенный улей и превращаясь ко второй половине дня в сонное царство. Ну а что, господа гроссы – люди занятые и долго рассиживать в кабинетах не станут, а без их присмотра мелким чиновникам можно и расслабиться…

      Когда Март появился в здании Сената, обеденный перерыв или, как его еще иногда называли, «адмиральский час» был в самом разгаре. Швейцар – рослый отставник с медалями «за усердие» на широкой груди, молча пропустил его внутрь, не подумав поинтересоваться, за какой надобностью молодой человек приперся в святая святых. Раз пришел – значит, надо.

      Коридоры по большей части пустовали, и лишь из некоторых комнат доносился приглушенный шум. Без приключений добравшись до помещений секретариата, он обратился к единственному обнаруженному им скучающему дежурному сотруднику.

      – Я хотел бы видеть господина Карского.

      – Как о вас доложить? – с трудом сдержав зевок, поинтересовался тот.

      – Сенатор Колычев.

      Получив ответ, чиновник сначала вытаращил от удивления глаза, но затем шестеренки в его голове щелкнули, и он, подхватившись, тут же исчез за высокими дверями кабинета. А уже спустя несколько секунд навстречу Марту вышел сам генеральный секретарь Сената, исполненный важности, в безупречном костюме-тройке, сверкающий лысиной на лобастом гладком черепе, – Алексей Фомич Карский.

      – Рад приветствовать ваше превосходительство[1] в наших, хотя теперь уже и в ваших, стенах! – торжественно провозгласил он.

      – Взаимно, – кивнул немного удивленный подобной велеречивостью молодой гросс.

      – Чем могу быть полезен?

      – Я хотел бы осмотреть свой кабинет и вообще узнать, как тут все устроено.

      – Понимаю, –