Он поставил перед фортепиано колченогий стул, поднял крышку своего древнего инструмента и начал осторожно, а потом все более уверенно возвращать пожелтевшие клавиши к жизни, наигрывая мелодию «The Varsity Drag» 27.

      Погода стояла замечательная, все окна, выходящие в Гарвард-ярд, были распахнуты настежь, так что скоро вокруг Дэнни собралась толпа. Некоторые первокурсники даже бросились танцевать, готовясь к покорению Рэдклиффа и сражениям на других важных в этом обществе полях боя.

      Играл он бесподобно, а его сокурсники искренне радовались тому, что среди них обнаружился такой талант. «Этот парень – настоящий Питер Неро[27]», – заметил кто-то. Наконец Дэнни закончил. Точнее, думал, что закончил. Все зааплодировали и начали просить его сыграть еще. Тогда он стал играть по запросам своих зрителей самые разные мелодии, вроде «Танца с саблями» и «Трех монет в фонтане».

      Однако вскоре в толпе появился университетский полицейский. Именно на это Дэнни и рассчитывал.

      – Эй, ты! – заорал ему полицейский. – Не положено посреди Гарвард-ярда играть на фортепьяне. Этот вот инструмент должен стоять в общежитии.

      Первокурсники неодобрительно загудели.

      – Ребята, – обратился Дэнни к своей восторженной аудитории, – почему бы нам не занести фортепиано ко мне в комнату? Тогда я смогу играть для вас весь вечер.

      Раздались радостные крики, и шестеро крепких парней с готовностью подхватили инструмент и потащили его к лестнице.

      – Да, и еще! Чтоб никакой музыки после десяти, не забывайте, – предупредил страж порядка. – Таковы уж здешние правила.

      Снова раздался свист и недовольное ворчание. Дэнни Росси вежливо ответил:

      – Разумеется, сэр. Обещаю, что буду играть только до ужина.