Багровый лепесток и белый. Мишель Фейбер
Читать онлайн книгу.
удостовериться, что Мадам не услышит его, бормочет:
– Странная штучка, эта ваша миссис Кастауэй.
Он напрочь забыл услышанные на Друри-лейн слова «двойняшек» о том, что миссис Кастауэй приходится Конфетке матерью, – впрочем, если б ему напомнили о них, Уильям, скорее всего, отмахнулся бы от этого уверения, как от выдуманной глупыми девками белиберды.
– О да, весьма, – с улыбкой соглашается Конфетка и, обметя юбкой последние ступеньки, вступает на площадку лестницы. – Попробуйте представить ее себе как своего рода Януса в красной тафте, а эту дверь как… ну, скажем, как ту, в которую вы страстно стремитесь войти.
Конфетка распахивает ее и кивком предлагает Уильяму переступить порог.
Он, смаргивая пот и покачиваясь, переступает. Если бы только он мог ненадолго выключить эту женщину, как некий механизм, и получить возможность ополоснуть лицо, провести гребешком по волосам, опорожнить пузырь. По счастью, комната Конфетки светла и воздушна и лишена запаха воска, от которого Уильяма так мутило на Друри-лейн. Потолки ее выше, чем в большинстве помещений верхнего этажа, освещена она не свечами, но газом, и хотя камин разожжен, в комнате присутствует благословенное веянье свежести, морозного воздуха, которым тянет неведомо откуда.
Войдя, он сразу сбрасывает сюртук и жилет и направляется к кровати, грандиозному, да еще и искусственно расширенному сооружению, куда более приемистому, чем его собственная (то есть та, в которой он спит дома, – не брачное ложе, оставшееся в комнате, которая обратилась с ходом лет в личную спальню Агнес). Над кроватью Конфетки возносится зеленого шелка балдахин – укрытие, в коем не побрезговал бы расположиться и король. Ниспадающие драпри балдахина немного расходятся, хоть их и стягивают золотые шнуры, а понизу это ложе обтянуто роскошной плетеной тканью оттенка (увы) несоответственного… как бы его назвать?.. мятного. Прискорбно. Уильям оглядывается на Конфетку, которая неподвижно стоит у двери, не решаясь снять перчатки, ожидая его одобрения или строгого осуждения. Он улыбается, давая понять, что беспокоиться не о чем, что ему до этой мятной ткани не может быть никакого дела. Она есть просто отрыжка вкуса, досадный временный штрих, вне всяких сомнений вынужденный – «дому» приходится экономить. И даже в этом оказывается явленным родство его и Конфетки душ: господи, да довольно вспомнить об унижении, которое испытал бы он, повстречавшись с ней несколькими днями раньше, когда на голове его еще сидела та шляпа!
– Вам все здесь по вкусу, мистер Хант?
– Скоро будет все, – ухмыляется, многозначительно прищуриваясь, он.
Уильям прилегает на матрас, проверяя локтем его упругость и мягкость. И полминуты спустя он уже спит как убитый.
Вообще говоря, заснуть в спальне проститутки – это вещь либо невозможная, либо непозволительная – если, конечно, вы сами не проститутка. В былые дни Рэкхэма, если с ним случалось такое, не обинуясь, расталкивали и доводили до оргазма, а если не получалось,