Жены и дочери. Элизабет Гаскелл
Читать онлайн книгу.
о других, нежели о себе, и уж тем более не судить о людях плохо заранее. Мои проповеди вас еще не утомили, надеюсь? И аппетит у вас от них не появился? Мне же самому после проповедей ужасно хочется есть.
Похоже, он ждал, что она встанет и пойдет с ним; так оно и было в действительности. Но при этом он хотел и дать ей понять, что не оставит ее одну. Она медленно и с трудом поднялась, слишком вялая и безжизненная, чтобы сказать, что предпочитает, чтобы ее оставили одну, если только он согласится сейчас уйти. Она ослабела настолько, что споткнулась о корень дерева, торчавший из земли поперек тропинки. Роджер, внимательно наблюдавший за нею, увидел это и успел подхватить ее, чтобы она не упала. Но, когда опасность миновала, он так и не выпустил ее руки. Это маленькое происшествие вдруг со всей остротой показало ему, насколько она молода и беззащитна, и он проникся к ней сочувствием, вспоминая, какой безутешной нашел ее, и стремясь предложить ей хоть капельку нежности и успокоения, прежде чем они расстанутся, прежде чем их прогулка tête-à-tête растворится в знакомой домашней суете поместья. Тем не менее он просто не знал, что сказать.
– Вы можете счесть меня бесчувственным, – выпалил он наконец, когда они уже подходили к садовой двери и окнам гостиной. – Мне никогда не удавалось выразить то, что я чувствую. Каким-то образом меня вечно тянет философствовать, но сейчас мне жаль вас. Да, это так. Поймите, не в моих силах помочь вам, изменив обстоятельства, но я сочувствую вам, причем так, что об этом лучше не говорить, поскольку ничего хорошего из этого не выйдет. Помните о том, что мне очень жаль вас! Я буду часто думать о вас, хотя, как мне представляется, и об этом тоже лучше не распространяться.
Она негромко проговорила:
– Я знаю, что вы мне сочувствуете. – После чего отняла у него свою руку, вбежала внутрь и, поднявшись наверх, оказалась в уединении своей комнаты.
Он же прямиком направился к матери, которая сидела перед нетронутым ленчем, раздосадованная непунктуальностью своей гостьи настолько, насколько это вообще было для нее возможно. Ей доложили, что мистер Гибсон приезжал и уже уехал, но она не смогла узнать, не оставил ли он какой-либо записки для нее. К тому же тревога о собственном здоровье, которую многие полагали ипохондрией, заставляла ее особенно остро желать слов мудрости, которые мог предложить ей доктор.
– Где ты был, Роджер? И где Молли? Мисс Гибсон, я имею в виду, – уточнила она, старательно соблюдая официальность в отношениях между молодой женщиной и молодым мужчиной, оказавшимися в одном доме.
– Я бродил по окрестностям с рыболовной сеткой. Кстати, я оставил ее на террасе. Там же я нашел сидящую на скамье мисс Гибсон, которая плакала так, словно сердце у нее разрывалось от горя. Ее отец собрался жениться во второй раз.
– Собрался жениться! Этого не может быть.
– Да, так оно и есть. И она очень тяжело приняла это известие, бедная девочка. Мама, думаю, ты должна отправить к ней кого-нибудь с бокалом вина, чашкой чая или чем-нибудь еще в этом роде. Признаться, я все время