Рычаги. Ад бесконечной рефлексии. Юрий Алексеевич Колесников
Читать онлайн книгу.
почему так долго? – спросила у меня Альбина, на минуту оторвавшись от телефона.
Альбина считала себя подругой Тамары и иногда, ей даже казалось, что она сама немного Тамара и может спускать на меня свой начальствующий гнев. Тут главное было напомнить ей о едином горизонтальном пространстве, которое мы занимаем.
Я изобразил удивленное лицо, дескать: «Кто тебе дал право задавать мне такие вопросы и что значит „долго“? Ты думаешь ленивая, самоуверенная, маленькая дурочка, что только тебе можно подгадывать поездки в город с коррекцией ногтей?»
Я действительно вспомнил сразу все случаи, когда Альбина говорила, что ей срочно нужно утверждать отчет и даже рассказывала потом, как сильно затянулся процесс, но я всякий раз видел, что ее ноготки стали немного короче и аккуратнее. Я все видел и все понимал, но никогда не упрекал.
Люди делятся на две категории: первая из них радуется и практически испытывает оргазм, когда в их присутствии кто-то наделенный властными полномочиями или просто сильный ругает того, кто слабее и другая категория, те нравственные калеки, которые считают, что критика вообще недопустима при неравенстве положений.
– Действительно, – начал Дима, – закрыв вкладку с видео, – ты чего так долго? К тебе твой клиент приходил, оставил какие-то бумаги.
– Дима, ну ты ж сам знаешь, пока до остановки, пока с остановки,, автобусы будто притягиваются к пробкам – милым и дружеским тоном сказал я.
Дима рассвел. Он знал, как сильно я его презирал. Каждый раз, когда я вел себя с ним, как с самым близким другом он радовался, и даже мне становилось приятно. Сразу оговорюсь: Дима понял, что я его презираю еще до повышения, еще тогда, когда он был со мной на одном карьерном уровне.
– Понимаю, Платон, ну ты бы хотя бы позвонил, сказал бы, что в пробку попал.
– В следующий раз непременно, Большой Брат – сказал я, в полной уверенности, что все чувствуют мой саркастический тон.
– Садись, братишка – сказал Дима и кивнул на мое рабочее место.
– Платон, – не отрывая глаза от экрана, спросила Тамара, – ты последний пакетик чая выпил утром?
– Я же не пью ваш фруктовый – ответил я, сморщившись.
Тамара и Альбина переглянулись. Дима громко засмеялся. На экране его монитора ребенок-малыш пел песню известного эстрадного певца.
Придя домой, я опять напился, причем я пил водку в полном одиночестве и запивал ее пивом. Уснул в одежде и еле удержал тошноту.
Я был отравлен тем, что добровольно пускал в себя, и мне было так плохо, что даже тому самому яду было неловко, и он пытался вырваться, сделав свое коварное дело.
V
Любовь – это газ без цвета и запаха.
И. Кормильцев
– Ты ведь живешь ближе всех, почему ты всегда опаздываешь? – спросил у меня Дима, пряча свое раздражение за глупой улыбочкой.
– Просто кто-то растягивает пространство.
– Что?
– Пространство оно как жвачка, его можно растянуть и тогда