Маленький, большой, или Парламент фейри. Джон Краули
Читать онлайн книгу.
как следует. Но не осмеливаешься и шевельнуться: малейшее движение может оказаться неверным – и тебе остается только смотреть и смотреть. И ты думаешь: наконец-то я здесь. – Элис умолкла в задумчивости, потом тихо повторила: – Наконец-то.
– А при чем?.. – Смоки закашлялся, потом докончил вопрос: – При чем тут я? Ты говорила, что тебе кто-то рассказал…
– Спарк, – ответила Элис. – Или кто-то вроде него…
Она взглянула на Смоки пристальней, и он постарался придать лицу выражение благодушной заинтересованности.
– Но ведь Спарк – собака.
– Собака.
Смоки показалось, что у Элис пропало желание продолжать разговор. Она взяла ложечку и принялась изучать свое крошечное перевернутое отражение в ее вогнутой части, а потом медленно положила ее на стол.
– Или кто-то вроде него… – повторила она. – А впрочем, это не важно.
– Нет, погоди!
– Это продолжалось всего минуту. И когда мы стояли там, мне показалось… – Сдержанно, не глядя на Смоки. – Мне показалось, будто Спарк сказал… – Она подняла взгляд. – Что, трудно поверить?
– В общем-то, да. Еще как трудно.
– Я такого не ожидала. Во всяком случае, от тебя.
– Почему от меня?
– Потому что, – сказала Элис и уложила щеку на ладонь. Ее лицо сделалось печальным, даже разочарованным, отчего Смоки растерял все слова. – Потому что Спарк говорил именно о тебе.
Возможно, этот нелегкий вопрос или, скорее, щекотливое предложение, которое весь день не выходило из головы Смоки, вырвалось у него только потому, что ему нечего было сказать в тот самый – вернее, в следующий – момент.
– Да, – ответила Элис, не отнимая ладони от щеки, с какой-то новой улыбкой, озарившей ее лицо, как озаряет запад утренняя радуга.
И когда ложный рассвет городских фонарей показал, что наружный подоконник их окна завалило ровным глубоким слоем похрустывавшего снега, Смоки и Элис продолжали беседу, натянув похрустывавший от крахмала пододеяльник до самых подбородков (отопление в отеле отказало ввиду внезапного похолодания). До сих пор они еще не смыкали глаз.
– О чем ты? – спросил он.
Она засмеялась и переплела ноги с его ногами. Смоки испытывал странное, непривычное головокружение, какое испытывал разве что тогда, когда не был еще и подростком. Это удивляло его, но ничего нельзя было поделать: он чувствовал себя настолько переполненным от самой макушки до кончиков пальцев, что они прямо-таки звенели – и, не исключено, даже светились, если взглянуть со стороны. Теперь все было возможно.
– Это ведь все понарошку? – спросил он, а Элис с улыбкой перевернулась и прильнула к нему так, что их тела образовали двойное «S».
Понарошку. В детстве, если ему вместе с другими мальчишками случалось находить в земле какие-нибудь предметы – горлышко бутылки темно-коричневого цвета, потускневшую ложку или даже камень с проверченным посредине невесть когда отверстием, – они убеждали себя, что нашли древнюю реликвию. Она существовала еще при жизни Джорджа Вашингтона. Даже раньше.