Маленький, большой, или Парламент фейри. Джон Краули
Читать онлайн книгу.
так, будто в скромный кладезь его мудрости добавилось сокровище, не имеющее цены.
Сверху послышался шум, и они отпрянули друг от друга. Это была Софи, которая стояла, широко раскрыв глаза и кусая губы.
– Мне нужно пи-пи, – скороговоркой произнесла она и, пританцовывая, побежала по ступенькам вниз.
– Ты скоро уезжаешь? – сказал Смоки.
– Да, сегодня вечером.
– Когда вернешься?
– Не знаю.
Смоки снова обнял девушку: это второе объятие было спокойным и уверенным.
– Я испугалась, – сказала Элис.
– Я знаю, – торжествующе ответил Смоки.
Господи, до чего же она высоченная. Как бы он обнимал ее, если бы не лестница?!
Как и следовало ожидать от человека, выросшего безличным, Смоки всегда считал, что женщины выбирают или отвергают мужчин согласно критериям, ему неведомым: по прихоти, как монархи; или руководствуясь вкусом, как критики. Поэтому он не сомневался, что если женщина остановится на нем или на любом другом мужчине, то выбор этот будет предрешенным, неотвратимым и мгновенным. И он, словно придворный, пребывал в ожидании того момента, когда его заметят. «Оказывается, – думал он, стоя тем поздним вечером на крыльце дома Маусов, – женщина – Элис, во всяком случае – воодушевлена теми же пылкими чувствами и сомнениями, что и я; как и меня, ее обуревает желание, побеждая стеснительность, и сердце ее перед объятием билось так же бешено, как и мое. Я знаю, что это было именно так».
Смоки долго стоял на ступеньках, осмысляя приобретенное им сокровище и вдыхая ветер, который, как нередко бывает в Городе, переменил направление и дул теперь со стороны океана. Он приносил с собой запах прилива, побережья, ракушек; был одновременно кислым, соленым и горьковато-сладким. Смоки осознал, что огромный Город, в конце концов, – всего лишь крохотный островок среди морского простора.
Островок в море. Но те, кто жил в Городе из года в год, об этом – главном – как-то забывали. Поразительно, но это была правда. Смоки спустился с крыльца и пошел по улице, налитый металлом, словно статуя, и шаги его гулко звенели по мостовой.
Джордж назвал ее адрес: «Эджвуд – и все»; телефона у них не было, и Смоки не оставалось ничего другого, как засесть за письма, чтобы выражать любовь при помощи почты с усердием, ныне исчезнувшим почти повсеместно. Пухлый конверт отправлялся в Эджвуд, и Смоки начинал дожидаться ответа, а когда ожидание становилось невыносимым, он писал новое письмо, и потому их письма пересекались где-то на полпути, как и подобает настоящим любовным посланиям. Элис сохранила его письма, перевязав их ленточкой цвета лаванды; спустя много лет ее внуки обнаружили эту связку и прочитали историю невероятной страсти своих предков.
«Я нашел парк, – выводил Смоки черными чернилами своим причудливо остроконечным почерком. – На колонне у самого входа мемориальная дощечка с надписью „Маус Дринкуотер Стоун 1900“.