Я ощущаю искренность людей

      на близком и далеком расстоянье.

      У одиночества немало злых путей.

      Всех манит звезд неясное сиянье.

      Общения ищу среди других,

      таких же одиноких и несчастных.

      Кричу во тьму, но замирает крик,

      и все попытки сблизится напрасны.

      Как странен мир не дружества людей,

      в котором мы серы и неприметны…

      Ты поделись со мной бедой своей!

      Ты поделись со мной мечтой заветной!

      Как труден первый шаг для нас с тобой.

      Гнетет нас яростно усталости дремота.

      Кивнуть не успеваю головой,

      как ты уходишь, подавив зевоту…

      И остаемся мы наедине

      с пустой тоской, отчаяньем и злобой…

      Не дай-то бог те дни топить в вине,

      иль в наслажденье с молодой особой.

      А время капает, как капельки воды,

      но ничего они не заполняют.

      Теряем медленно сознанье правоты

      и жизни смысл сознанье извращает.

      И, наконец, устав от праздных слов,

      среди людей чужих и незнакомых,

      замрут, чуть вздрогнув, стрелки у часов,

      звонки умолкнут бойких телефонов.

      Мгновенно вспомнишь одинокий путь,

      которым шел упрямо, бестолково,

      с которого мог сотни раз свернуть,

      но не нашел ни сил в себе,

      ни слова

      …И бродит наслаждение

      и бедрами качается,

      и чьё-то наваждение

      в желанье превращается.

      Колышется упругостью

      нетронутой сомнением

      и подступает глупостью —

      тоской грехопадения.

      Влечет волна отчаянья

      в глубины сладострастия.

      Безмолвьем одичания

      и ласкою участия.

      Все струны сердца спутаны

      непрошенною нежностью.

      А на душе так муторно, так тошно

      от поспешности…

      Я тебе подарил

      ненавистные розы

      в день отчаянной стужи

      проклятой зимы.

      Были розы нежны

      неизбежны как грезы

      Преисполнены жуткости

      и новизны.

      В сумрак липкий свечей

      мы упали случайно.

      Были стоны

      нежны и слышны.

      Черным пламенем стыли

      на скатерти алой

      Розы в жадных понятьях

      ночной тишины.

      Поцелуями.

      Лепетом.

      Жалостью.

      Нежностью.

      Животворною сладостью

      девичьих