Таких счастливцев на земле

      Всё меньше остаётся.

      И потому, мой друг, тебе

      Судьба – за них бороться.

      Храни их души, помогай

      Во тьме не заблудиться.

      И веру их оберегай,

      Не дай в ней усомниться.

      В тебе есть все четыре зла,

      И все четыре чуда.

      Тебя случайность привела

      В тот круг из ниоткуда.

      Займи же место в стороне,

      Чуть дальше и чуть выше.

      Не место в общей толкотне

      Тому, кто мне стал ближе».

      Тогда почтенно пилигрим

      С вопросом обратился :

      «А как же быть всем остальным,

      Кто просто оступился?

      Неужто нет таких людей,

      Что сбились по незнанью?

      Вдруг окрутил кого злодей?

      Его и к наказанью»!

      Виденье было, как ответ,

      Нечётному избранцу —

      Мелькали сотни тысяч лет

      Подобно жизни танцу.

      Менялись моды каждый век,

      Привычки и уклады.

      Но не менялся человек —

      Искал себе отрады.

      В морали ниже зверя пал,

      Едва почуял силу.

      И постепенно раскопал

      Он сам себе могилу.

      Рассвет, закат, закат, рассвет —

      Как пульс по смертным венам.

      И оступившихся там нет,

      Есть хитрость к светлым генам.

      Всего один на миллион

      Нетронутым остался.

      Не прЕдал вещий божий сон

      И тёмным не достался.

      Познал кручину пилигрим,

      Проникшись скорбью светлой.

      Он в мыслях стал необорим —

      Помочь идее тщетной.

      И оторвался от своих

      Двенадцати попутных.

      Одну стихию на троих

      Пусть делят в спорах нудных.

      Ему же места не нашлось

      В притихшем хороводе.

      Но дюже остальных далОсь

      Задание в природе.

      Огонь, эфир, земля, вода

      Смешались в откровенье.

      В себя ушёл он, и тогда

      Обрёл своё прозренье.

      С тех пор двенадцать величин

      На тройки разделились.

      И в образах земных личин

      Печально засветились.

      Все как один обречены

      На бесконечный траур.

      Им как печати врученЫ

      Палитры тусклых Аур.

      Тринадцатый же пилигрим

      Чуть дальше и чуть выше,

      Как завещал тот, кто незрим,

      Зато прекрасно слышен.

      Он часто слышен даже там,

      На разноцветном