Потом играли в «недотрожку»,

      Увидев фильм про Брюса Ли.

      Бабульки злились понемножку,

      Когда возились мы в пыли.

      Потом мы луки мастерили,

      Как в кинофильме «Робин Гуд».

      Мы просто так из них палили,

      Стрелою был обычный прут.

      Индейцы, ниндзи и пираты —

      Вот кто мы были в те года!

      И даже собирали латы

      Из всяких всячин, как всегда.

      Мы мяч об гаражи пинали,

      Играя часто в «минус пять».

      И мужики на нас кричали:

      «Помнёшь ворота, твою мать»!

      Тогда игру «квадрат» чертили

      И расходились по полям.

      Голы друг другу колотили,

      Потом всё снова, по нолям.

      Когда же мяч совсем сдувался,

      Играли в «пекаря» в запой.

      Там тоже редко кто сдавался,

      И то когда пора домой.

      На утро дротики, рогатки —

      И на «охоту» в рощу шли.

      На шортах лопались заплатки,

      Зато какой-то «клад» нашли!

      Зимой же крепости лепили,

      Сражаясь против нас самих.

      Снежки десятками копили,

      Чтоб отбиваться от чужих.

      Или в «царя горы» оравой

      Стояли те, кто всех сильней.

      Но самых сильных мы облавой

      Вниз кувыркали побольней.

      Мы в катакомбы шли бесстрашно

      С запасом веток-факелОв.

      И это было очень важно —

      Расти без всяких поводков.

      Мы научились делать пики

      Из электродов, что найдём.

      Мы были как зверята дИки,

      Но знали – не растят, растём!

      * * * * * * * * * *

      Потом пошли «робинзонады»

      В шестнадцатый, наверно, год.

      Нам было ничего не надо,

      Лишь только бы сходить в поход.

      Без всяких взрослых уходили

      На выходные напролёт.

      И счастье было не в планшетах,

      Не в телефонах, не в деньгах.

      А в вольных у воды рассветах

      И в нас – свободных дикарях!

      Без всяких «гуглов» мастерили

      Из хвойных лап большой навес.

      И свежую уху варили,

      И не было других чудес.

      Шалаш, костёр, смешные байки

      До незабытого утра.

      Была природа, жизнь и чайки…

      Но вот и юности пора.

      * * * * * * * * * *

      На дальний север ты забрался

      Служить два года и дубеть.

      А я сам знаешь с кем остался

      От одиночества черстветь.

      Скупые письма раз в полгода,

      Куренье дряни, синева.

      Уж такова судьбы природа,

      Хотя