Константин Леонтьев. Ольга Волкогонова
Читать онлайн книгу.
России огромные силы, а потому, что российская армия оказалась плохо вооруженною, снабжение ее оставляло желать лучшего из-за отсутствия нормальных путей сообщения, – а это, в свою очередь, было связано с отсутствием в стране развитой промышленности и торговли. Если прибавить к этому иностранный шпионаж, медленность и неумелость административных решений, плохое состояние финансов (военные издержки приходилось покрывать усиленными выпусками бумажных денег, в результате рубль был обесценен), просчеты российской дипломатии и воровство, процветающее в армии, то понятно, почему многим в России после этого болезненного поражения стала ясна необходимость переустройства существовавшего административного строя. Это понял и новый император, который вошел в российскую историю как реформатор, заслуживший прозвище «Освободитель» после отмены крепостного права в 1861 году.
«Война кончилась; строй военный мало-помалу давно редел; полки расходились во все стороны с литаврами и пением… Помещики возвращались в свои имения. Больницы пустели. Боевые картины исчезали одна за другою, как степной мираж, и цветущая, разнообразная поэзия мирного и веселого Крыма становилась виднее и понятнее»[131], – вспоминал Леонтьев. Подав прошение об отставке, он ждал, – бюрократическая машина переваривала его бумаги почти год. Конечно, Леонтьев мог покинуть Крым и раньше: по окончании войны вышло распоряжение, согласно которому желающие уволиться могли практически сразу взять отпуск без выплаты жалования и покинуть войска, дожидаясь приказа об отставке уже на «вольных хлебах».
Но вот с «хлебами»-то как раз и была загвоздка: не было денег даже на дорогу. Леонтьев ждал гонораров за посланные в Москву и Петербург тексты, чтобы на эти деньги добраться до Кудиново или до Москвы, а пока кормился на жалование – денег еле хватало на пропитание и табак (в курении тогда не видели особого вреда даже врачи). Опять в леонтьевских письмах звучал знакомый мотив: «Знаете, как вспомнишь, что уж скоро 25 лет, а все живешь в нужде и не можешь даже достичь до того, чтобы быть хоть одетым порядочно, так и станет немного досадно, вспомнишь, сколько неудач на литературном поприще пришлось перенести с видимым хладнокровием, сколько всяких дрязг и гадостей в прошедшем, так и захочется работать, чтобы поскорее достичь хоть до 1000 р.с. в год»[132]. И еще: «Тысяча рублей серебром дохода, посредственное здоровье (средним числом раза три в год болеть; это уж нам нипочем…) и как можно больше свободного времени для того, чтобы выбирать занятия по вкусу. Если и в подобную перспективу потерять веру, так плохо, и я за веру эту держусь изо всех сил»[133].
Сумма, о которой он грезил, менялась, но незначительно – Леонтьев сначала мечтал о 500 рублях серебром в год, потом – о тысяче, затем – о двух… Всю его жизнь мечта о какой-то не слишком большой, но гарантированной сумме, которая сможет избавить его от забот о хлебе насущном, присутствовала в леонтьевских письмах: в Крыму, молодым, он надеялся достичь
Леонтьев К. Н. Моя литературная судьба. С. 67.
Письмо К. Н. Леонтьева к матери б/ч, 1855 г. // Леонтьев К. Н. Собр. соч. Т. 9. С. 177–178.
Письмо К. Н. Леонтьева к матери от 23 марта 1855 г. // Леонтьев К. Н. Собр. соч. Т. 9. С. 175.