Последняя треть темноты. Ася Петрова
Читать онлайн книгу.
сын утверждал, что смерть должна была наступить задолго до операции, ведь сколько он помнит мать, она всегда ела землю; большой суповой ложкой копала землю в парке и наполняла ею кухонную посуду, а если ее не хватало, добирала из цветочных горшков; на море детской лопаточкой насыпала песок в банки из-под варенья, вместе с камушками и кусочками глины, в лесу – вилкой протыкала почву, поросшую мхом и травой; она ела понемногу, добавляя щепотку земли в каждое блюдо и смешивая грунт с привычной пищей так, что вкус почти не чувствовался, а зубы точились, и постоянно слышался хруст и треск. Наслаждаясь своим странным ритуалом, женщина чувствовала, как с его помощью воссоединяется с далеким прошлым, с древними предками, прародителями и основателями первых человеческих семей. Вместе с мельчайшими песчинками она вбирала в себя ветер и вечное движение планеты, в крошечных молекулярных кристаллах ей чудился свет, голубое ослепительное сияние.
Земля никак не повлияла ни на печень, ни на почки, ни на желудок, ни на сердце. Телом старуха была совершенно здорова, и если бы не каменный ребенок, Бог ее знает, до каких годов дожила бы.
После этого случая Зольман поверил в феномен редчайшего совпадения и в то, что силой мысли можно заставить мир двигаться в нужном тебе направлении. Он хотел столкнуться с аномалией каменного ребенка, и он с ней столкнулся; он хотел открыть Америку, и он ее открыл. Зольцман внезапно осознал, что мировое движение, поддающееся воздействию разума, напрямую зависит от того, настроен ли разум на извлечение из лона вселенной правды жизни, той самой Божьей правды, во имя которой погиб на костре Ян Гус.
Спустя пару лет после каменного ребенка Зольцмана вновь осенило. К нему попал беременный мужчина. Плод у него под сердцем оказался двести вторым каменным ребенком за всю историю медицины, вторым каменным ребенком в практике Зольцмана и первым в мире близнецом всех времен, который не отделился от брата, но был полностью поглощен его организмом.
– О великий народ, я поведу тебя через Синайскую пустыню прямиком к Земле Обетованной! – воскликнул Зольцман, восхитившись своим умом, и все коллеги решили, что гениальный врач, возомнивший себя Богом или как минимум Моисеем, вконец рехнулся.
Нина знала, что при нынешних обстоятельствах маме в ее гинекологической клинике нужен именно такой рехнувшийся гений, и хотя на первое письмо Ирины Петровны Зольцман ответил вяло, после второго, изучив подробное описание «плода», ученый соблаговолил встретиться и поговорить.
Нина с первого курса меда подрабатывала у мамы – в основном, правда, занималась дизайном и пластической хирургией – убирала дефекты, уродства, изъяны, мешающие нормальной жизни – но в лаборатории тоже проводила много времени, не упускала ни одной стажировки, ни одного семинара и все инновационные технологии тестировала первой. В институте ей, конечно, завидовали, хотя на этапе аспирантуры Нина уже не так много общалась с бывшими сокурсниками