Чародей звездолета «Агуди». Юрий Никитин
Читать онлайн книгу.
на втором повороте сверни.
Шофер не удивился, только спросил коротко:
– К Карелину?
– Все-то знаешь, – сказал я. – Расстреливать пора.
Он широко улыбнулся:
– Не получится!
– Почему?
– Вы ж демократ, Дмитрий Дмитриевич! Для вас презумпция невинности – все.
Как и многие из окружения моих служб, «демократ» он произнес так, что ясно слышится «дерьмократ», простые люди презирают мягкотелую интеллигенцию, им бы видеть трон, а на нем царя, и не обязательно царя-батюшку, в народе как раз наибольшим уважением пользовались деспоты вроде Ивана Грозного да Петра Великого, а от времен Петра из всей череды царей и генсеков по-прежнему чтут только Сталина, к остальным отношение презрительное, насмешливое, даже анекдоты оплевывающие, в то время как о Сталине нет ни одного – ни одного! – неуважительного анекдота.
Березовая роща сдвинулась, открылся зеленый простор, дальше стена темного леса, и там, наполовину утопая среди высоких деревьев, – блистающий белым камнем особняк, двухэтажный, барски просторный, с мансардой и пристройками, отсюда праздничный, как игрушка, а когда подъехали ближе, ощущение праздничности только усилилось: перед домом изумрудно-зеленая трава, коротко постриженная, молодая, энергичная, веселая, два огромных дерева с просторным столом в тени ветвей, четыре легких кресла…
Мы приблизились к воротам вплотную, те дрогнули и раздвинулись. Шофер засмеялся:
– То ли ждут вас, Дмитрий Дмитриевич, то ли у вас здесь постоянный допуск!
– Хотелось бы иметь постоянный, – ответил я.
Он осторожно повел машину по узкой дорожке в сторону дома.
– А что, могут не дать?
– Генрих Артемович всегда строг, – пояснил я. – Для него я все еще ученик. А какую должность занимаю, ему до старой дискеты.
У крыльца остановились, шофер вышел и открыл дверцу. Я выбрался, с удовольствием вдохнул. Здесь воздух, чистый и свежий, а там, откуда мы прибыли, всего-навсего пригодная для дыхания смесь атмосферы с выхлопными газами.
Двери распахнулись, Карелин вышел в легкой рубашке, расстегнутой до пояса, и без того короткие рукава закачены донекуда, но блестящие на солнце темные плечи выглядят здоровыми, сильными. Мощная поросль седых волос на груди заставила бы гориллу зарычать от зависти. Карелин улыбался, щурился, хотя солнце уже заходит, явно сидел в полутьме перед компом. Это знакомо, когда садишься днем, а потом постепенно темнеет, темнеет, уже и клавиатуру не видишь, но встать зажечь лампу лень…
– Здравствуйте, Генрих Артемович, – сказал я церемонно. – Как здоровье Лины Алексеевны?
Он отмахнулся:
– Поливает цветы. Прочла в журнале, что поливать можно только на заходе солнца.
– Вот так все еще узнаем новое…
Мы не стали обмениваться рукопожатием, да и никогда не обменивались, он уже был профессором, когда я зеленым аспирантом пришел к нему на кафедру, сейчас он покровительственно обнял меня