Остров бабочек. Роберт Валерьевич Мальков
Читать онлайн книгу.
хвои и речного затона, смешанных в один сложный состав луговым ветром. Я учился траве, раскрывая тетрадь, И трава начинала, как флейта, звучать. Всё, всё навевало покой, мечты, светлые воспоминания. За стеной недалёкого молодого сосняка угадывалась даль необозримых просторов. Луковка далёкой, почти игрушечной церковки огненно блеснула в стороне. Везде свет. Неизреченный свет. И даль. Манящая даль. Эге-гей! Кто там? Как вы там? Господи, благодать-то какая!.. Пока на восток не спеша плывут ещё не обременённые дождевой влагой облака; пока ещё от зоркого глаза не укрываются алые бисерины земляники, словно бы просящиеся в рот или в руки, для изготовления бус своим любам; пока лучистая энергия солнца ещё растворяется в плотяных сосудах, чтобы сообщать живительное движение кровеносным телам, – иллюзии земного счастья нет конца. Мир в такие минуты предстаёт удивительно совершенным и справедливым. Хочется петь, смеяться, дурачиться, или только упасть на спину, приминая податливые ещё, не сухие, стебли овсяницы и мятлика, и, закрыв глаза, ни о чём не думать, лишь вспоминать обрывки мелодий композиторов, которые особенно точно передают пантеистические ощущения души. Это могут быть и фрагменты Шестой симфонии Бетховена, и Пастораль Онеггера, и Первая часть Второй скрипичной сонаты Грига, и До-мажорная прелюдия Прокофьева, и лирическая часть Седьмой симфонии Глазунова, и Первая симфония Малера, и Третий концерт Рахманинова, и многое чего другое. Жизнь, вчера казавшейся ограниченной и серой, вдруг обретает многогранную палитру и полноту. Да, больше не думать, не рассуждать, не рефлексировать по любому поводу, чтобы просветлённому, неотягчённому лишними проблемами, в себе можно было открыть бездну неисчерпаемых сил и глубоких замыслов. Ведь часто в наше время приземлённая мысль идёт не на пользу смыслу. Раскрытию его, оказывается, могут способствовать невнятные ощущения, домыслы, небылицы, сновидения, или другое – торжество, упоение, восторг перед чудом мироздания! Подобной гносеологией, к примеру, пользовались в своём понимании тайны мира пантеистический мыслитель Ральф Эмерсон и космический поэт Уолт Уитмен. Нет, не случайны эти выводы, ибо во всём иррациональном всегда существует рациональное зерно. Вот порхают бабочки, возится в пестике цветка шмель, тянет сок из растения кузнечик, и дела им нет до макроэкономических показателей и банковских операций, ибо руководствуются мудрым инстинктом, который на деле может оказаться вовсе не инстинктом, а непонятным нам разумом. В общем, живут, как положил им Создатель, в полной гармонии с природой, по всемирному закону, когда материальное и духовное пропорционально уравновешены и не предстают в угнетающем антагонизме.
Я встал, чтобы размять затекшие ноги. Покачался с носка на пятку. Потянулся. Зевнул. Заправил пёструю рубаху в джинсы. Провёл пальцами по небольшой бородке. Над лесом замысловато кучерявились облака. Запах лугов меня пьянил, наверно, так же, как и насекомых. Вон как гудят непоседы! «Мохнатый шмель на душистый…» И тут мне буквально сорвало