Благодаря великолепной беспардонности тещи их немногочисленные общие знакомые оказались втянутыми в семейные разборки независимо от их желания. Теща под видом какой-либо мелочи, типа рецептик для выпечки освежить в памяти или сердобольно о здоровье справиться, периодически названивала всем «заинтересованным» фигурантам женского пола, рассказывая то, что считала нужным. И ее остановить тактично, сколько и кто ни пробовал, ни разу успехом не увенчалось. Ну, а идти на открытый бунт никто даже и не помышлял – себе дороже. Вот так и терпели, хотя, наверное, с самого начала понимали, что эта женщина всеми возможными способами старается рассорить собственную дочь с мужем. И, кстати, через создаваемое ею общественное мнение в виде слабохарактерных поддакиваний, что ее убеждали в праведности намерений, в том числе. Вот, казалось, успокоиться бы ей после рождения внука, осознать, так сказать, свою роль в его судьбе. Нет же. Однажды наметив себе такой путь, поставив перед собой задачу, когда зять не выдержавший как-то постоянных нападок попытался поставить ее на место, она методично проводила задуманное в жизнь. Да и задуманное ли. Судя по всему, все у нее, скорее, получалось само по себе, от переизбытка энергии. Просто она так чувствовала, и законы логики, не говоря уже о более высоких материях, для ее уровня восприятия жизни были чужды.

      Капля камень точит. Если вначале Лена отмахивалась от матери, от ее неуклюжих домыслов, связанных с мужем, посмеивалась втихаря над ней, то со временем вся эта мамина галиматья стала прорастать в ней. Порой ей начинало видеться подтверждение ее слов. Срабатывал принцип: если в этом случае мама права, значит и в остальном, наверное, тоже. Сколько раз Павел просил ее уйти жить на квартиру. Сколько намекал, что скоро точно не выдержит. Ни в какую. Сколько раз задавал простой вопрос – почему? Но ни разу не получил вразумительного ответа. Только детский лепет. Понятно было одно – никакая квартира, которую мог позволить