Крушение пирса (сборник). Марк Хэддон
Читать онлайн книгу.
они наконец оказались в больнице, отец Ли уже почти утратил способность видеть и внятно произносить большую часть слов. В том числе ее имя. Дело в том, сказал ей врач, что он, скорее всего, слишком долго просидел за столом. По всей видимости, значительно больше часа, тогда как медики считают «золотым часом» лишь самый первый час после инсульта, а в последующие часы любые усилия уже могут оказаться напрасными. Ли очень хотелось знать, понимает ли отец, что судьба предлагает ему простой, опрятный и не связанный с особыми осложнениями выход из этого положения? Что, если он уже решил для себя принять этот «дар», надеясь, что Господь не допустит, чтобы он оказался до конца дней своих прикован к постели, страдая недержанием мочи и нуждаясь в том, чтобы его, как младенца, кормили с ложки?
Второй удар случился у него сразу после полуночи.
Ли сидела в «комнате для родственников», освещенной жестким светом больничных ламп, и тупо смотрела на убогую картину, висевшую на стене: море, маяк и рыбачья лодка. Больней всего было ощущение несправедливости, то, как трусость отца в итоге сыграла ему на руку, подарив возможность так никогда и не испытать настоящих страданий.
Домой из больницы она поехала на такси, потому что очень устала, но уснуть не смогла; она все время соскальзывала в сон и тут же просыпалась, как от толчка, совершенно уверенная, что рядом с ней в комнате находится ее мать.
Утром она чувствовала себя настолько отвратительно, что позвонила на работу и сказала, что не придет, а сама направилась прямо к Банни. Вряд ли он до конца понял ее сбивчивые, перемежавшиеся рыданиями объяснения, но он с такой нежностью обнимал ее, что ей вполне этого хватило. Она рассказала ему об утопленных котятах. И о том, как мать называла ее «своей ошибкой» и «великим разочарованием». И о том, как мать делала шарики, обмакивая горошины в жир, и зимой подвешивала их на леске за окном столовой для зябликов, черных синиц и малиновок. А потом она ему рассказала, как быстро у матери развивалась болезнь, как ей, Ли, несколько последних месяцев не разрешали входить к матери в спальню и как, когда мать уже умерла, она все время забывала об этом, потому что в доме у них ничего не переменилось.
– Я ненавижу своего отца, – сказал ей Банни. – Я не видел его целых двадцать лет и понятия не имею, как он выглядит. Но каждый раз, когда по телевизору показывают толпу, я невольно начинаю всматриваться в лица, надеясь его увидеть.
Она сказала, что совсем не может нормально спать, и он предложил ей, если она, конечно, хочет, пока перебраться к нему и устроиться наверху. Ему стоило немалых усилий не показать, как он доволен тем, что она это предложение приняла.
Она устроилась в той комнате, где раньше спал Банни. Сам он уже очень давно наверх не поднимался. В ванной комнате кран с горячей водой заржавел настолько, что его невозможно было повернуть, а на подоконнике в углах выросла зеленая бархатистая плесень. Подоконник был покрыт толстым слоем пыли, и на нем все еще валялись ржавые кусачки для ногтей, мятая, полуразвалившаяся коробка с пластырями