Под сенью исполинов. Никита Калинин
Читать онлайн книгу.
не могу уснуть, – тихо произнесла Виктория, поддерживая разговор.
Рената вздохнула. И горько усмехнулась. Она понимала, что должна, обязана просто спросить «почему». По долгу службы, пусть она теперь и не медик. По зову натуры, всегда и везде сующей свой не раз калеченный нос. И неважно, что мысли заняты тревогой о подруге. Почему Ординатор перечислил Олю?..
– В капсульном отсеке есть снотворное, если что.
– Я не об этом…
– А о чём?
– Ты никогда не задумывалась где мы… как бы это… – Виктория достаточно долго подбирала нужные слова, – где мы бываем, когда на Земле нас уже нет, но и в другом месте мы ещё не пробудились?
Конечно, Рената об этом думала. И не раз. Едва ли нашёлся бы космопроходец, не размышлявший о тёплой, уютной вате тьмы, из которой тебя выдёргивает безликий Ординатор. А если бы и нашёлся, ему б не поверили. Всякий помнил ту тьму: манящее спокойствие и безмятежность, магнетизм. Быстро и безболезненно высвободиться из неё можно только с помощью Ординатора. О таком не думать – не уметь думать в принципе.
– В последние годы я слишком часто об этом размышляю, Вик… – с тяжёлыми нотами в голосе проговорила Рената.
– Знаешь, мой папа – католик. Такой, что в ортодоксальности даст фору православному патриарху.
– Как его зовут? – отчего-то спросила Рената. Ей вдруг стало жуть как интересно.
– Штефан.
Неясова усмехнулась.
– Что смешного?
– Выходит, ты Штефановна? Немного забавно звучит.
– Нет. У нас нет отчества. Отчество прописывается только в славянских семьях.
– Постой, ты – немка?
– Да. Я б сказала – германка. Так на русском будет правильней.
– Католик в Германии, это как буддист в Исландии, наверное, – предположила Рената и вдруг поняла, что на всём протяжении диалога ни разу не заикнулась. Это наблюдение немного утешило её.
– Интересное сравнение, но нет. Во-первых, католиков в Германии немало: чуть меньше трети. Во-вторых, родилась и выросла я в Граце, на юге Австрии. Через год после референдума и объединения в Европейскую Республику. Так вот…
– Прости, если сбила с мысли…
– Ничего. Мой папа католик. И воспитывалась я, сама понимаешь, в католических традициях. Ну, более или менее, учитывая события в Европе, всю эту послевоенную грязь. Папа нередко рассказывал мне о боге. Но не просто на словах, он старался донести до меня то, что, наверное, чувствовал сам. Он пытался объяснить мне как это – бог…
– Извини, но я теряю мысль. Причём тут «прыжок»?
– Тебе не думалось, что темнота, ну, понимаешь, о чём я, и есть…
– Бог? – Рената даже приподнялась на локтях.
– Ну, не то чтобы он, просто… Там так тепло. Уютно и нестрашно. Как будто бы…
– Вернулся в начало.
– Ты прям мои мысли прочла!
– Нет, Вик, – Рената потёрла лицо, сдавила ладонями готовую распасться надвое голову. –