– Матушка, я не хочу в Петербург! – заявила Варя.

      Анна Даниловна была занята тем, что просматривала почту, и не придала значения заявлению дочери.

      – Не говори глупости, – произнесла она, поглощённая распечатыванием письма от княгини Шаховской в предвкушении свежих сплетен столичной жизни.

      – Мама! – Варя в гневе притопнула ножкой, – Вы меня не слышите!

      – Как можно тебя не слышать, когда ты кричишь, будто рыночная торговка, – поморщилась Анна Даниловна, – Прекрати немедленно.

      – Нет, не прекращу!

      – Что случилось?

      – Я не хочу ехать в Петербург, – повторила Варя громко.

      Репнина посмотрела на неё, как на маленького капризного ребёнка и усмехнулась:

      – Что за чушь?

      – Это не чушь! – настаивала дочь, – Я не хочу и я не поеду!

      – Ну, полно, – Анна Даниловна отмахнулась от неё, как от назойливой мухи, – Это просто твой очередной каприз. Мне надоело его слушать.

      – Это не каприз!

      – Варя, не глупи, все хотят жить в Петербурге.

      – Нет, не все! – продолжала спорить дочь, – Я хочу жить в Дубровицах. Мне здесь нравится. И мне не нужен нисколечко Ваш Петербург!

      Анна Даниловна отложила письмо и придала лицу участливое выражение:

      – Глупенькая моя девочка, – ласково проворковала она, – Что ты знаешь о Петербурге? Видела бы ты, какой у меня там красивый дом; нечета этому поместью. Я уже написала управляющему, чтобы он подготовил для тебя комнаты. Представь только – у тебя будет пять комнат, не то, что здесь, какая-то крохотная спаленка! Я поведу тебя по модным салонам и магазинам. Мы накупим тебе уйму платьев, настоящих из Парижа! А вечерами ты будешь ездить на балы! Ах, Варя, ты даже не представляешь, какие роскошные в Петербурге балы! А как галантны столичные кавалеры. Я займусь поисками для тебя жениха. Поверь, у меня большие связи. И все самые лучшие женихи Петербурга будут у твоих ног.

      – Постойте, – нетерпеливо перебила её Варя, – Всё это хотите Вы, матушка. А Вам известно, чего хочу я? Хоть раз в жизни Вы озаботили себя этим вопросом?! Вы распоряжаетесь мною, как вещью! С детства я была Вам в тягость и оттого жила у тётки. А теперь вдруг я Вам понадобилась, и Вы полагаете, что щёлкнете пальцами и – я побегу за Вами, как собачонка, и буду плясать под Вашу дудочку?!

      – Варя! – выдохнула в ужасе Анна Даниловна, – Что ты такое говоришь? Как ты выражаешься?!

      Но Варька была беспощадна:

      – Извините, я – не столичная барышня. Я – помещица Репнина! И выражаюсь так, как меня здесь воспитали, матушка, между прочим, с Вашего на то позволения!

      И выбежала прочь из комнаты, поняв, что наговорила лишнего.