На этот раз ошибки не было: к рассвету пушкари неприятеля были уже в готовности. Дистанция была не из малых: сажен четыреста, но и цель не крохотная.

      Небо только-только рассветлелось. Подносчики шёпотом ругали промозглый ветер, хотя все до единого прекрасно знали, что в ходе дела согреются своим паром: очень уж нелёгкой была работа по перекидыванию двухпудовых гранат.

      Лейтенант Беккер не преминул заметить командиру батареи:

      – Иван Андреевич, нам надо с поручиком Боголеповым наблюдать попадания.

      Про себя Шёберг отметил заметный немецкий акцент в сочетании с правильностью русской грамматики.

      – Правильно мыслите, Пётр Христианович. Займите позицию вон у того угла, да не высовывайтесь особо. Защитникам редутов вы живым понадобитесь.

      Всё это было сказано так, что ни один слушатель, включая матросов, не усомнился бы в хладнокровии командира батареи. На самом же деле мичман ещё как волновался.

      Накануне у него был разговор с генералом Хрулёвым.

      – Ваше превосходительство, осмелюсь доложить, что наши гранатомёты сами способны подавить артиллерийские позиции неприятеля. Если начнётся пешая или кавалерийская атака, нам понадобится помощь орудий люнета. К сожалению, предвижу нехватку гранат. По расчёту нам на полную обработку артиллерийских позиций только-только хватит.

      – Берётесь подавить неприятельские батареи? Вы так уверены, мичман, в мощи гранатомётов?

      Сказано было без гнева, но Шёберг всё же ощутил неприятный холодок, прошедший по спине.

      – Так точно, ваше превосходительство, но лишь касательно противодействия неприятельским пушкам. Посему разрешите начать с рассветом.

      – Одобряю. Но я лично буду наблюдать за действием ваших артиллеристов. Посмотрим, насколько… кхм… сии гранатомёты лучше обычных пушек.

      – Постараюсь не разочаровать ваше превосходительство!

      Волнение мичману унять не получилось, вот почему он устроил накрутку комендорам:

      – Максимушкин!

      – Я!

      – Повторить порядок пальбы!

      Разумеется, дисциплинированный матрос не напомнил непосредственному начальнику, что порядок уже был повторён дважды без единой ошибки.

      – Так что, ваше благородие, начинать с крайней орудии на зюйд-осте, пристреляться, потом вести ствол налево вплоть до позиции, где ихний часовой сейчас. Потом ждать указаний по целям.

      Мичман кивнул и отдал аналогичный приказ Патрушеву. Тот справился ничуть не хуже товарища.

      – Гранатомёты!..