Мы заботливо оберегали свою частную жизнь на протяжении последних ста лет, но настало время признать, что ее тайна – всего лишь иллюзия. Мы хотим иметь возможность привлекать к себе внимание, ощущать себя частью чего-то большего и контактировать с людьми. Идея, осенившая судью Брэндиса, была прекрасна, но это была идея его эпохи, когда информация была скудной, общественная жизнь ограничивалась рамками местного сообщества, а коммуникации стоили дорого. Тогда было просто предотвратить публикацию своей фотографии в случае, если она вам не нравилась. Сегодня это не так. Кроме того, для демократии анонимность не является настройкой по умолчанию. Лучше создать новые нормы, учитывающие реалии настоящего и возможности будущего, чем идеализировать приватность и надеяться на то, что законы прошлого будут защищать нас и впредь. Чтобы поставить информацию на службу людям, нужны прозрачность и свобода выбора.

      Вместо того чтобы тратить силы на разграничение личного и публичного и выстраивать стены, ограждающие информацию (или ограждающие от нее), давайте сосредоточимся на возможности быть самими собой. Это позволит нам в полной мере использовать инфопереработку и достичь баланса между потенциально негативными и потенциально позитивными последствиями распространения социальных данных.

      В том, что касается социальных данных, тайны частной жизни не существует. Ее больше нет. Подпись под знаменитой карикатурой из журнала «Нью-Йоркер» гласила: «В интернете никто не знает, что ты собака»[88]. С 1993 года, когда была опубликована эта карикатура, изменилось очень многое. Сегодня правильнее было бы сказать: «Весь интернет знает, что ты собака. Ошейник у тебя синий. Ты гоняешь кошек. А твои хозяева уехали отдыхать». Это потому, что ты сам сообщил эту информацию инфопереработчикам, чтобы иметь возможность общаться с друзьями