…А вечер удался на славу! Знатные гости, благородный красавец-жених, золотой свет сотен свечей, ломящиеся яствами столы, специально приглашенные менестрели, акробаты и скоморохи, заставляющие родовитую публику забыть приличия и хохотать до упаду! Проныра Енот сновал между ними, отпуская фривольные шуточки и едкие комментарии, смысл многих из которых понимали далеко не все, и от того они казались не совсем уместными. Но Анна Готтен хорошо знала своего подлого карлика, и с трудом удерживалась от излишней жестокости, а порой и истерического смеха.

      …Одна лишь невеста, бедняжка Марихен, сидела подле веселого жениха, бледная и безучастная до всего, будто неживая, опустив глаза. Был момент, мать поймала ее мимолетный взгляд, брошенный на Енота, и ее испугал нервный, выразительный огонь, слишком явно горящий решительностью… на что? «В тихом омуте черти водятся!» – подумала Анна, и быстро обернувшись, успела уловить какое-то скрытое движение шута, что-то вроде непонятного знака. «Да что же снова задумали мои маленькие негодяи? Они разорвут мне сердце! Поженить, скорее поженить Марию и князя, только это меня и успокоит!».