Основы Науки думать. Книга 1. Рассуждения. Александр Шевцов (Андреев)
Читать онлайн книгу.
Это первое.
Второе: если перечисленные Рубинштейном операции можно отнести только к мышлению, тогда Рубинштейновская психология верна. Но если часть из них столь же легко соотносится с разумом, рассудком или умом, то рушится все. Почему? Да потому, что показывает произвольность его «классификаций». Иными словами, мышление выбрано произвольно, а составные части его впихнуты в обобщающее понятие насильно. И можно было так же легко впихнуть их все в «разум», например.
И это было бы так же неверно. Просто потому, что точно так же уводило бы от познания действительности, как и любая другая свалка. А разве можно определенно сказать, что сравнение, анализ и синтез, абстракция и обобщение, являются исключительной принадлежностью мышления? Даже если их перевести на русский язык! Боюсь, вообще ни одно из этих понятий не относится собственно к мышлению, вот беда!
Но пойду последовательно. Сравнение.
В отношении сравнения Рубинштейн краток, поэтому приведу целиком:
«Сравнение, сопоставляя вещи, явления, их свойства, вскрывает тожество и различия. Выявляя тожество одних и различия других вещей, сравнение приходит к их классификации. Сравнение является часто первичной формой познания: вещи сначала познаются путем сравнения. Это вместе с тем и элементарная форма познания.
Тожество и различие, основные категории рассудочного познания, выступают сначала как внешние отношения» (Там же, с. 296).
Вот тебе бабушка и Юрьев день! Отменяли, отменяли рассудок, да вдруг пришли к рассудочному познанию. Это высказывание нельзя понять никак иначе, кроме как признание, что в рамках мышления действует рассудок! А значит, сравнение, тожество, различение и классификация – это все части рассудка. Может быть, и так.
Вот только и рассудку и мышлению в действительности почти невозможно сравнивать вещи. Они сравнивают образы вещей и по ним судят о вещах. Рассудку, то есть способности рассуждать, просто нечем к ним, к вещам этим, прикоснуться. Он не имеет рук. И даже хуже того – он не связан и с органами восприятия. Для того чтобы рассудок мог рассуждать, нужно, чтобы некая иная способность подготовила ему такую возможность, превратив восприятия в образы, подходящие для рассуждения.
Рассудок, совершенно очевидно, не может сравнивать вещи, он может лишь выстраивать условия, в которых суждение о вещах или сравнение их стало возможным…
Рубинштейн каким-то образом умудрился посчитать сравнение «первичной формой познания», заявив дальше, что «более глубокое познание требует раскрытия внутренних связей, закономерностей и существенных свойств», что и осуществляется другими операциями мыслительного процесса – анализом и синтезом.
Пока я даже не в состоянии судить о том, что тут глубже, потому что Рубинштейну нужно в мышлении то, что познает. А мне – то, что рассуждает.
И все же, анализ и синтез точно не могут научить рассуждению, потому что русский мужик рассуждать умел, а вот анализировать и синтезировать…