Матриум. Приветики, сестрицы!. Алекс Соловьев
Читать онлайн книгу.
улыбка – и снаружи, и внутри – вот-вот лопну. Теорию-то я знаю: лыби нацепила – путь позолотила, будем улыбаться – станет все сбываться… Лыби-то я цепляла и так, и сяк, и, может, у большинства все так и есть, но у меня от этого кривляния тихая истерика начинается, зуд в спине, потливость и главное – всякий раз все впустую.
Да-да, я обзываю маскулин (в том числе и себя) бучами – пардон, – за сленг в последнее время отменно чехвостят, но такая уж у меня слабость с гимназиума. Я пару лет на атлетику ходила, а у нас там любили после душа языки почесать. Да и Фарри – подружка моя – она тоже сперва по-плохому выражалась, это ее позже переиначили – в универе. Но меня-то в универ не взяли, я все по сценам да по салонам, а у нас там свои манеры и свои разговоры.
Итак, сестрицы, сижу я на столе, мечтаю о Дашери, а во мне уже всякие смутные страсти бушуют, и вот тут-то я сделала первый шаг в пропасть. «Ну, – говорю себе, – пора!» – и – прыг со стола. И дальше – Зука, душ, обсыхание, одевание, – натянула свежие розовые кружевные трусики в виде двух больших бабочек (у нас в салоне такие шалунишками называют), затем – гольфы, просторные желтые шорты-клеш до колен, бежевую нейлоновую блузу с круглым воротником и лиловый берет с синими пайетками. Еще раз придирчиво глянула в зеркало. Да уж, – единственное, чем мне по-настоящему можно похвастаться, так это мои черные густые волосы, хотя подружки говорили, еще у меня глаза выразительные, а вообще, конечно, жесть – не сразу в этом чудище узнаешь ту миловидную бучку, которую показывали каких-то полгода назад по сотням каналов. Но только я отвернулась от зеркала, сразу перестала об этом думать.
И вот гляжу в окно, и чувствую, как меня все больше тянет в эту страшную ночную темноту. Нехорошая такая страсть, гадкая-прегадкая, лютая, демоническая, так и лезет откуда-то снизу, из чакры-муладхары, и никак ее не остановишь. Видно, это и есть чистейшая йецерара. И главное – кончиком ума-то я понимала, что завтра мне будет невыносимо стыдно, но ничего с собой поделать уже не могла: с каждой минутой моим разумом все больше овладевало затмение.
Раньше я думала: и отчего это в нас, таких современных и цивилизованных, до сих пор сидит вся эта жуткая дикарщина? Неужто генные инженерессы из Лаборатории Тела никак не придумают, как это из нас вытряхнуть? Позже смекнула: да все же просто, там ведь в основном одни феминяшки работают, а у теперишних феминяшки нет даже элементарных представлений о том, что такое природа бучи и до чего она коварна. Они ее, казалось бы, вечно изучают, всюду о ней трубят, клепают по ней всякие, там, диссертации, но прочувствовать изнутри им это не дано.
Знали бы они хотя бы, сколько неприятностей доставляет нам рудимент – этот проклятый подлый отросток! Он только и делает, что день и ночь напоминает о себе – ему вечно тесно, хочется выпрямиться, размяться, потянуться – и так всю жизнь. Сколько себя помню, столько и его, и вечно